Любовь. Любовь? Любовь!. Татьяна Брукс
через три года шишка начала расти. Сначала медленно, и никто на это не обратил внимания. Было лето, когда Оливия, которая не видела внучку почти год, приехала и ужаснулась.
– Вы что, совсем ребенком не занимаетесь? Богдан, сынок, ты разве не видишь, что у девочки даже форма головы начала меняться!
– Мам, да ты что… Мы же каждый день Любашу видим, следим.
– А то-то и оно. Вы её каждый день видите, любите и потому ничего не замечаете. Всё. Я забираю Любашу с собой. Покажу нашим врачам.
– Оливия, не беспокойтесь, – вмешалась и Надя. – У нас же есть Ладо. Ладо Девдориани. Наш друг профессор, врач-нейрохирург. Он же в Киеве работает. В клинике нейрохирургии.
– Звоните. Звоните немедленно и езжайте. Или нет, лучше я сама повезу. Звоните, договаривайтесь, я поеду с Любашей на консультацию.
– М-да-а-а, Александра Девдориани слушает, – пропело в трубке почти сразу, как только Богдан закончил набирать номер, как будто она ждала звонка и держала телефон в руке.
Александра. Она превратилась в настоящую красавицу и выглядела старше своих четырнадцати лет. Светловолосая, но смуглая с темными, почти черными глазами и алым ротиком, она знала себе цену.
Мама – ведущий дизайнер одежды известного дома моделей, отец – профессор медицины, а на ней школа, танцы и маленький брат Миша, тоже вполне гениальный для своего возраста ребенок.
– Сашенька, это дядя Богдан, а папа дома?
– О! Богдан Юрьевич, а я как раз вам звонить собралась, давненько мы вас не слышали… нет, – у неё что-то звякнуло, потом покатилась и, похоже разбилось, – о черт! Нет, дядь Богдан, господа Девдориани в театре. А тут… Михо! – вдруг повысила она голос, но не слишком. – Прекрати! Ешь! Да, так вот, некоторые по театрам ходят, а другим приходится малолетних братьев ужином кормить и… ой, а что у вас случилось? – неожиданно сменила она тон голоса и тему разговора.
– Да, я хотел бы поговорить с твоим папой, пусть он перезвонит мне, когда вернется, ладно?
– Обязательно, дядь Богдан… Что-то с Любочкой… – не спросила, утверждала Саша, – да вы бы вообще-то не теряли времени, а? Давайте-ка на поезд – и к нам. Или на маршрутку.
– Ты что, что-то чувствуешь, Саша? Что-то серьезное?
У Александры Девдориани был дар. Никто не знал, как это действует и что значит, но она могла предвидеть некоторые вещи и чувствовать боль другого человека. Видимо, это происходило на каком-то энергетическом уровне. Слава богу, родители не посчитали это чепухой, поверили своему ребенку и даже помогали ей этот дар развивать, особенно отец. Он пытался отыскать любую более или менее научную информацию, объясняющую этот феномен. Такой информации было много, но убедительных объяснений ни Ладо, ни сама Александра так и не нашли. Просто согласились с тем, что это существует, и Саша старалась научиться своими возможностями пользоваться и контролировать их и вполне в этом преуспела. Иногда она даже помогала отцу диагностировать труднодоступный участок головного мозга больного, в котором была проблема, и ни разу не ошиблась.
– Нет, –