Жить настоящим. Тара Пэмми
ты ожидала чего-то другого, то ты глупа, Нихат.
– Потому что я хочу изменить кое-что в Дахаре к лучшему? У тебя когда-то была такая же мечта, Азиз. Или ты отмахнулся от прошлого?
Азиз остался невозмутимым:
– Ты выбрала трудный путь, решив вернуться. Зачем, если тебе так тяжело?
– Я знаю, что могу все изменить. И не позволю предрассудкам, выдаваемым за традиции, меня остановить.
Возвращение в Дахар было сложным для нее испытанием. Нихат познала свободу в Нью-Йорке. Она могла пойти куда хотела, говорить с кем хотела без письменного разрешения.
– Ты никогда не свернешь с пути, который однажды выбрала. Верно? – В голосе Азиза слышалось невольное уважение. – Просто не жди, что перемены произойдут за одну ночь.
Она кивнула, безумно радуясь этому тону, что Азиз поддерживает ее, а это было ей необходимо.
– Значит, одеваясь так, словно на собственную казнь, ты собираешься убедить людей воспринимать тебя серьезно?
Она подняла бровь и улыбнулась:
– Маска безразличия исчезает, Азиз? Тебя, похоже, волнует, как я одеваюсь.
В его взгляде появилось что-то похожее на игривость, он пожал плечами.
– Ты выглядишь отвратительно. Пока не объяснишь почему, я буду считать, что это стремление погасить мой интерес. Однако ставлю тебя в известность, что я скорее получу еще одно ранение, чем прикоснусь к тебе.
Нихат сердито взглянула на него.
– С минуты на минуту должны прийти мой отец и сестры. Если я тебе нужна в качестве груши для битья, то предпочла бы для этого другое время.
Она снова взглянула на часы, не в силах сдержать беспокойство.
– Ты оделась так, чтобы увидеться со своим отцом? Это какой-то новый закон, который утвердил Аяан?
– Я… я не видела его восемь лет, Азиз. Мои сестры… Ты можешь представить, как сейчас выглядит Нур? – спросила она, думая о своей младшей сестре. – Пожалуйста, уйди. Я не могу позволить себе роскошь повернуться спиной к семье, как сделал это ты.
Усмешка исчезла с его лица.
– Почему ты не виделась с ними?
– Позиция отца на тот момент, когда я покинула Дахар, была однозначной. Я не осознавала тогда, насколько он несговорчив. Он запретил мне видеться с ним и с сестрами.
Прежде чем Азиз ответил, в дверь постучали. Паника скрутила внутренности в тугой узел. Схватив его за руки, Нихат тут же отшатнулась, почувствовав, что между ними проскочила искра.
– Пожалуйста, Азиз… – прошептала она, поворачиваясь к двери.
Взглянув на нее, он направился в ее спальню.
Вытерев пот со лба, Нихат открыла дверь. Улыбка застыла на ее губах, когда она увидела отца одного.
– Здравствуй, папа… – сказала она, не в силах оторвать взгляд от пустого коридора.
Сложив руки за спиной, отец вошел в покои. Он напряженно окинул взглядом комнату. В его глазах не было даже намека на теплоту.
Подавив разочарование, Нихат указала рукой на кресла в углу.
– Не хочешь что-нибудь выпить?
– Я