«Белила»… Книга третья: Futurum comminutivae, или Сокрушающие грядущее. Мирко Благович
голосом сообщает вокзальные новости, объясняет правила поведения на перроне, объявляет посадку пассажиров, ищет потерявшихся людей и опаздывающие по расписанию составы. То и дело звенят специальные гудки, извещающие о прибытии очередного локомотива. Креозотный запах шпал и мазута перемешивается с едва уловимым запашком общественного туалета. Жизнь бурлит! Страна «Железнодорожный вокзал»!
***
Не мудрствуя лукаво, мы с Тёмычем продрались к окошкам касс пригородного сообщения. Купим билетики, а там можно и подождать. За рюмкой чая. Времени на вокзальных ходиках – без половинки полночь, а отправление наше аж в час ноль пять. Есть время пообщаться и подурковать.
– Чё ни говори, Валерьич, а привокзальные котлетки по-киевски почему-то особенно ароматные и вкусные, – запихивая в рот аппетитный куриный ломтик, почавкивал я. – Романтика командировочной жизни, что ли?
– Ну да, она самая, – единым махом отправляя обречённую котлетку в рот, прошамкал Тёма. – Романтика! Вокзальное обоняние. А если ещё и под полтинничек, а? Ну, в смысле, для куражу! – Тёмыч загадочно оглянулся по сторонам и чего-то там пошарил у себя за пазухой.
Я с любопытством покосился на друга.
– Да ладно, Валерьич! Ты что, пузырь с собой зацепил?
– А то-о-о! – хитро блеснул глазами Тёма. – Как грицца, и котлетки, и к котлетке! Чин-чинарём, короче. Не покупать же тут, втридорога.
Я улыбнулся и тут же поморщился.
– Блин, Тёмыч… может ну его, в поездку за стакан хвататься, – робко начал я выделываться. – Потом хуже будет. Я уже давно приметил, как только мы с тобой гульнём, так сразу что-то и приключается. Вот увидишь! Чего-нибудь замочим, отвечаю!
Тёма приосанился, вытянул из-за пазухи пол-литровую бутылку с водкой и торжественно припечатал её на стол.
– Да всё нормально будет, Николаич! Типа, в первый раз…
– …замочим, говорю тебе! Прошлый раз что было?
– Что-что…, – набубнявел Тёмыч. – Прошлый раз ты рассказывал про святые предания и заветы старцев. Ну, помнишь, про то, как алкогольное зловонище душу искривляет?
– Ага, помню. И после какой это было?
– Между первой и второй… бутылкой… Но мы же тогда моё повышение отмечали. Как без этого? Обычай.
– А дальше что было, помнишь?
– Ну, – замялся Тёма, – дальше мы открыли бутыль с солёными помидорами и из окна кухни на спор стали бросать их в проезжающие под подъездом иномарки. Кто промахнулся – тому лыкан.
– Ну и?
– Что «и»? Ни разу не промазали!
– Да, зато матюганов наслушались и под подъездом на следующий день два часа убирали. Кстати, про искривление души…
– Тьфу ты! – шутливо сплюнул Тёмыч. – Кури-и-иные трусы! Кто же меня за язык-то тянул? Насколько я помню, душу искривляют миллионы денег, бриллианты и дорогие автомобили… А у нас тут всего лишь невинные котлетки и малю-ю-юсенький такой пузырик…
– И деньги тоже, и эксклюзивные