Сияние. Стивен Кинг
В этих хитросплетениях ему удавалось улавливать по большей части только цветовые гаммы и различия в настроениях. У мамы РАЗВОД обрастал размышлениями о том, что папа сделал с его рукой, и о случае в Стовингтоне, когда папа потерял работу. О том парнишке. О Джордже Хэтфилде, который разобиделся на папу и наделал дырок в колесах их «жука». Мысли отца о РАЗВОДЕ читались намного хуже. Они были окрашены в темно-фиолетовый цвет с пугающими вкраплениями совершенно черного. Порой у него мелькала мысль, что жене и сыну станет только легче, если он уйдет. И тогда перестанет быть так больно ему самому. А папе было больно почти все время, и его влекло к себе Скверное Дело. Это Дэнни тоже улавливал без труда: папино чуть ли не постоянное желание отправиться в одно темное место, чтобы смотреть цветной телевизор, есть жареный арахис из миски и предаваться Скверному Делу до тех пор, пока у него совершенно не онемеют мозги и черные мысли не перестанут терзать его.
Но сегодня у мамы не было причин волноваться, и оставалось только пожалеть, что нельзя пойти и успокоить ее. «Жук» не сломался. Папа не свернул с дороги, чтобы заняться Скверным Делом. Он уже почти добрался до дома, и «жук» пыхтит сейчас по шоссе между Лайонсом и Боулдером. В этот момент папа даже не думает о Скверном Деле. Он думает о… Думает о…
Дэнни украдкой бросил взгляд себе за спину на окно кухни. Иногда, если он сосредотачивал чересчур много внимания на какой-то мысли, с ним происходило нечто необъяснимое. Окружавшие его вещи – реальные вещи – исчезали, и он видел то, чего на самом деле не было. Однажды, вскоре после того, как ему на руку наложили гипс, это случилось прямо за столом во время ужина. Родители тогда не слишком охотно разговаривали друг с другом. Зато они много думали. О да! Мысли о РАЗВОДЕ повисли над кухонным столом подобно темной грозовой туче, готовой в любой момент обрушиться дождем на их головы. Дэнни чувствовал себя от этого так плохо, что не мог есть. Его даже подташнивало, когда он пытался заставить себя взяться за еду под гнетом черного слова РАЗВОД. А поскольку это показалось ему очень важным, он полностью сфокусировался, и с ним снова случилось странное. Очнулся он, лежа на полу, с размазанными по брюкам бобами и картофельным пюре. Мама обнимала его и плакала, а отец говорил по телефону. И хотя Дэнни сам испугался, он все же попытался объяснить им, что ничего страшного не произошло, что так с ним бывало и раньше, когда он силился понять вещи, не доступные пока его уму. Попытался рассказать им о Тони, которого они прозвали его «невидимым дружком».
Папа говорил в трубку: «У него была Га-Лу-Цы-Нация. По-моему, он пришел в себя, но я все равно хочу, чтобы его осмотрел врач».
Когда доктор уехал, мама заставила Дэнни пообещать, что больше он этого делать не будет, никогда не станет их так пугать, и ему пришлось согласиться. Он и сам перепугался до жути. Потому что стоило ему внутренне сконцентрироваться, как он проник в мысли отца и всего лишь на мгновение – пока не появился Тони (как