Тетя Маша Крокодил. Надежда Осипова
отвечала им в тон Зойка, – только вот живем вместе уж полгода, а все никак не пойму, когда в постели с ним лежу, каким глазом он на меня смотрит, то ли правым, а то ли левым.
Поголовье телят, ею выращенных, умножалось с каждым годом. Немало людей городских накормила Зойка трудом своим, но об этом вот она никогда не задумывалась. Просто ежедневно работала, вставала затемно и трудилась, не покладая рук, пока не сваливалась от усталости замертво в холодную одинокую или пропахшую очередным незадачливым ухажером постель. Ребятишки ее учились весьма средненько, тоже мечтали о чем-то своем сокровенном, пока не пришел их черед занять ее место на совхозной ферме или пшеничном поле за рычагами трактора, как их отец.
Однажды ясным июньским днем на выпасах, где пребывала Зойка с группой взрослых телят, идущих на откорм, гоняла она по лугу отбившегося от стада черно-белого бычка Валета, доставлявшего ей хлопот больше, чем все другие ее питомцы, вместе взятые. Валет, прозванный так за то, что как-то сожрал у Зойки из колоды разбросанных по поляне гадальных карт пикового валета, резвился на славу. Сколько бы времени еще потратила Зойка на перевоспитание Валета, сказать трудно, как отвлек ее от привычного занятия рокот мотоцикла. Она оглянулась, взгляд ее встретился со смелым прищуром зеленых глаз бойкого парня, и женщина вновь влюбилась, на этот раз крепче прежнего, последней женской любовью, истосковавшегося по нежности открытого и горячего большого сердца. Парня тоже звали Димкой, как и первого мужа Зойки, она увидела в этом знак судьбы, и, не теряя времени на более близкое знакомство, обнюхивание, как она изрекала, быстро сошлась с ним.
Целый месяц оба были счастливы. Протерев от романтического сна глаза, Зойка как-то враз узрела, что и второй ее Димка похож на первого не только именем, но и забубенным пьянством. А новая беда уже предъявляла Зойке скорый расчет за короткое счастье: Димка наградил ее туберкулезом, открытую форму которого имел как следствие порочного своего поведения. Кропотливо лечиться Зойка, как требовала ее нешуточная болезнь, не умела. Вследствие обследования и последовавшей за ним огласки работу она потеряла сразу, оформить инвалидность в чуждой ей обстановке, отдаленной от родного села районной поликлинике, так и не смогла. Димка от наступившей бедности быстрехонько смотался к родителям в лучшие условия. Младшего сына Зойки забрали в туберкулезный диспансер, он тоже пострадал. Старший сын ее, пошедший нравом в блудного своего отца, где-то скитался на чужой сторонушке и известий о себе не подавал.
Сама Зойка, враз лишившись здоровья, привычной с мальства обыденной работы, а потому и смысла жизни, заблудившись в черном одиночестве, спала с тела и зачахла очень быстро, как бурей сорванный неприхотливый осенний цветок. И непонятно ей было в последние уходящие часы ее, зачем жила она, зачем так рано помирает…
Семейная традиция
Семья Бородкиных