Хроники Тиа-ра: битва за Огненный остров. Олег Фролов
ты говорил, что мы должны защитить свободу воли именно сейчас? – сказал я то ли с пафосом, то ли с иронией.
– Да, это так, – словно нехотя согласился Мику-ра. – Но на Архипелаге становится опасно. Опаснее, чем когда-либо. И я хочу, чтобы ты понимал угрозу для себя лично.
– Ты имеешь в виду что-то конкретное? – еще больше понижаю голос.
– Я имею в виду, например, то, что два дня назад стрелы с храмовых птиц полетели в сторону людей Острова больших деревьев. Прошлой ночью оттуда не было никаких световых сообщений, но мы знаем, что они в страхе. И готовы проголосовать за кого угодно уже в ближайший Оту-мару. Теперь я не уверен, есть ли какой-то смысл вообще защищать свободу воли здесь. Возможно, через какую-то луну или две Огненный остров останется единственным, где она сохранится.
– Но мы должны попробовать, разве нет? – возразил я. Хотя надо признать, слова Мику-ра пошатнули и мою уверенность тоже. Пошатнули уверенность, которой и не было толком, если уж быть честным до конца.
– Если воля твоя, – вяло улыбнулся законник, – я просто хотел узнать, уверен ли ты в том, что делаешь, и понимаешь ли опасность, которая тебе грозит?
– Надеюсь, что да.
– Тогда мы встретимся на земле после заката, – сказал Мику-ра и показал открытую ладонь.
Я ответил тем же. Время взлетать. Совсем недалеко отсюда, на Площади, уже собирались первые группы людей.
Все случится (или не случится) очень скоро.
Я взлетел и круг за кругом по широкой спирали поднялся выше. Понимая, что храмовые птицы могут появиться откуда угодно, не спешу. Достаточно и той высоты, откуда удобно наблюдать за островом и всем вокруг. К счастью, еще одна пара глаз значительно облегчала эту задачу. Мельком, через плечо, я посмотрел на Кир-ра. Его седло повернуто спиной ко мне, и лица не видно. Впрочем, ни одно его движение не выражало нервозности или беспокойства, и я больше не оглядывался.
Встречный воздух сегодня казался холоднее, чем обычно, хоть солнце и светило необычайно ярко. Даже под плотно перетянутым хартунгом по коже скользили морозные потоки воздуха. Быть может, это был страх?
Я вдруг вспомнил свой первый полет за пределы проекции острова, первый момент, когда я осознал, что под птицей – Ничто. Это ощущение трудно сравнить с чем-либо, что испытывал прежде.
В полете над землей можно успокаивать себя тем, что даже если я сам ошибусь или подведут механизмы, мне грозит удар о жесткую, твердую, но осязаемую поверхность. За проекцией все иначе. Внизу – только подвижная серая пелена, конец всего и одновременно всего Начало, граница, замыкающая цепочку миров. Несложно представить тот страх, который испытывал наездник, впервые оказываясь один на один с бездной, удерживаемый от падения только силой небесного камня и механизмами птицы.
Когда внизу на Площади уже собрались люди Огненного острова и, кажется, Моту-ра уже начал говорить то, что полагается, с закатной стороны появились три птицы. Ни больше и ни меньше, чем в прошлый раз. Но теперь они не скрывались, не прятались под островом, не огибали его по дуге. Просто приближались,