Чувства замедленного действия. Виктор Снежко
столе дежурного по штабу штыком вспороли шланг и извлекли на свет цилиндрический капроновый столбик, заполненный белым порошком.
На дальнейшие вопросы наркокурьер отвечать отказался наотрез, осыпая угрозами милиционеров и матерно вспоминая их родителей.
Под бесноватые выкрики Дораева составили акт, который фактически был филькиной грамотой, не имевшей юридической силы. Но где взять в час ночи в чеченском поселке понятых, как того требует закон? Никто не осмелится поставить свою подпись на таком документе – к утру его найдут в «зеленке» с перерезанным горлом. А в противном случае, все – туфта! Через несколько часов примерный семьянин Шамиль Дораев на приеме у прокурора будет распинаться о произволе российских милиционеров, подбросивших ему контейнер с наркотой, о котором он не слышал и не знал. Работники милиции в родной России по закону не могут быть понятыми, а уж здесь, в Чечне, – тем паче.
Об этом думал Ратников, глядя на вошедшего в раж Дораева.
Хлопнула входная дверь, в штаб зашел сменившийся с поста Портос. Ему совсем не понравился изгалявшийся над товарищами чеченец.
– Захлопни свою пасть. Добром прошу, – пока еще спокойно проговорил Портос.
– Шакалья пасть – у тебя! – задохнулся в ярости Дораев. – Ты… я… Да я через неделю буду в Новосибирске и поимею твою маму! Я…
Закончить он не успел. Тяжелый кулак Портоса взметнулся вверх и кувалдой обрушился на норковую шапку чеченца. Лязгнув зубами, тот подломился в коленях и рухнул на пол. Изо рта и носа потекли струйки крови.
– Не следует так говорить, дорогой. За неосторожный базар отвечать нужно, – также невозмутимо сказал Портос, нянча на груди ушибленную руку.
Ратников никак не отреагировал на происшедшее. Из-за стола вскочил худенький Куликовский.
– Ты его не убил? – обеспокоенно спросил он у Портоса.
– Ни хрена ему не сделается. Оклемается мало-помалу.
Минуты три Дораев не подавал признаков жизни. Наконец, он засучил ногами, глаза его открылись, на губах запузырилась кровавая пена.
Ремнев рывком поднял его с пола и прислонил к стене.
– До Сибири доехать надо, дорогой, а я тебя сейчас здесь ухлопаю. В «зеленке» места много, а машину твою найдут на каком-нибудь виноградном поле. Хочешь?
– Не хочу.
– Так-то лучше. – Портос был удовлетворен. – А теперь запомни: если ты до утра вякнешь хоть одно поганое слово о наших матерях, я тебя размажу, как клопа вонючего… Теперь опасайся ездить мимо нашего блокпоста. Я понятно выразился? – Он подбросил в руке зеленый кругляш РГДешки без запала.
Окончание беседы протекало мирно, покладистость задержанного говорила о том, что он врубился в ситуацию и обижать нехорошими словами никого не собирается.
Днем на Станции дежурили два сотрудника из местного райотдела милиции. В светлое время они, как привидения, слонялись по железнодорожным путям и улицам поселка, не вступая в контакт с русскими милиционерами, но регулярно появляясь