Отрывной календарь. Катерина Березина
все хотя бы понять. Не то, чтобы принять. Понимаешь меня? – Наташе хотелось немедленно исчезнуть. Желательно во вчерашний вечер и отказать Ларисе поехать в «Шляпу». Вернуть все на привычные рельсы и перестать катиться беспомощным паравозиком под откос. – Дай мне время.
Ага, понял, – Он откинулся на спинку стула и забарабанил пальцами. – Ладно, давай закругляться. Позвони, как придумаешь. Вразумительное. Вразумишь меня. Слово-то какое ужасное. В разум вставить, да?
«Все еще суббота, всего лишь день перед воскресеньем. Но, кажется, что за несколько часов пролетело полжизни. Новой. Неизвестной, в которой нет ничего привычного и родного, что ощущалось раньше. Поэтому будем считать, что сегодня первый день начала уже этой, другой жизни».
Наташа лежала на диване в гостиной и разглядывала хрустальную люстру. Если сильно дунуть, то хрустальные подвески начинают тихонько раскачиваться, играя тонкими нитями лучей света и запуская солнечных зайчиков на потолок. Вспомнилось, как мама с гордостью рассказывала, как отдала 10 рублей сверху цены знакомой продавщице из магазина, чтобы та отложила люстру, которая и так стоила почти 120 рублей. Для семьи это бешеные деньги, но мама хотела, чтобы гостиная была похожа на светский салон. К люстре был куплен, с черного входа мебельного магазина, огромный бардовый диван и такого же цвета шелковая китайская скатерть на круглый стол, украшенная тяжелой бахромой, птицами и цветами. Наташа смотрела на хрустальные бусинки и думала, насколько жизнь хрупка по сравнению с этими стекляшками. За прошедшие сутки ее насильно депортировали в другой мир, ничего как прежде не будет. И самое ужасное, придется принимать решение за других. Сказать, мол, разбирайтесь сами, это не вариант. Слишком близко все находится от нее и очень страшно отмахнуться. И Лариса, и Саша после отказа в помощи, быстро забудут о ней. В этом Наташа не сомневалась. Теперь понятно, почему Лора так надолго пропадала и не звонила, не вытаскивала на девичьи посиделки. Она стала замужней дамой, если уместно так называть существующие отношения с Эльвирой. Обидно и непонятно, почему ничего об этом не говорила? Никогда. Ничем не выдавала свою иную сущность. Наоборот, все разговоры крутились вокруг мужчин, соблазнения, приемов кокетства. Наташу обдало холодом: «Она это делала ради меня. Потому что меня это интересовало. Лора просто поддерживала диалог и, из желания помочь, будоражила воображение. Ей было меня жалко, поэтому примером подстегивала на решительные действия. Будила женское начало?!»
Наташу подкинуло с дивана. Закружила по комнатам, непроизвольно возникло желание сбежать от унизительной ситуации. На кухне уперлась лбом в стекло. Голова горячая, как духовка, в которой пекся гигантский пирог. В коридоре заорал Скутер: «Fire». Как в точку, но звонок идиотский. Номер незнакомый:
– Наташа, привет. Ну как? Что скажешь? – вот черт, забыла сохранить в память телефона Сашин номер.
– Ничего не скажу. Я ничего не знаю. То есть, хотела сказать, что не могу пока ничего сказать.
– Понял,