Гладиатор в погонах. Сергей Зверев
на его родном языке.
– Он уже подъехал. Комнату я вам организовал, – сообщил подошедший комбриг, – сказал, что после подписания может с вами поговорить, но недолго – минут пять. Там у него в Аазазе какая-то терка с другой группировкой.
– Пять минут мне не хватит, – огорченно покачал головой Максим, наморщил лоб, потер его подушечками пальцев, затем вскинул взгляд на комбрига: – Марат Рафаилович, вы можете мне достать шахматы, прямо сейчас?
– Какие шахматы? – Комбриг в недоумении уставился на Максима.
– Да любые.
– Попробовать можно, здесь рядом стоит моя рота охраны.
– Достаньте мне шахматы! Скажите, корзинка мандаринов с меня. И покажите мне машину Мустафы.
– Хорошо. Иващенко, – зычно крикнул комбриг водителю БТРа, – заводи, едем в роту! Пойдемте, покажу его джип, – сказал комбриг Максиму, – он здесь, за углом.
После того как комбриг отъехал, Максим открыл багажник своей «Тойоты», в ящике с инструментами нашел гвоздь, взял молоток, пошел к джипу Мустафы. Водитель джипа, бородатый абрек, спал, запрокинув на сиденье голову, храпел.
«М-да, – покачал головой Максим, – сторож профессиональный».
Он подкрался к машине сзади, достал из кармана гвоздь и одним движением молотка вбил его в протектор по самую шляпку. Прислушался. Ничего не произошло – водитель храпел, только пробитое колесо тихо шипело, выпуская воздух.
Диверсия сыграла свою роль. Разгневанный босс отчитал своего водителя и вынужден был задержаться на время, пока не найдут и не установят на джип новое колесо. Комбриг их познакомил, представив Максима как ответственного секретаря российского Центра по примирению.
Мустафа имел европейский тип лица, черные как смоль волосы и аристократически белую кожу, что для жителя Африки выглядело экстравагантно.
Расположились в комнате, которую специально подобрал комбриг. По коридорам здания ходили наши военные, правительственные чиновники из Дамаска и представители Мухабарата[2].
Максим предложил дверь в комнату оставить открытой, самим сесть за шахматную доску и, пока ищут и устанавливают на джип новое колесо, сыграть пару партий.
Полевой командир подозрительно посмотрел на странного русского, затем усмехнулся и стал расставлять фигуры.
– На каком языке будем говорить, Мустафа? – спросил Максим боевика по-арабски.
– А нам есть, о чем говорить?
– Раз ты сюда приехал, значит, есть. Так на каком – арабском, английском, русском?
– Лучше на английском. – Бандит покосился в сторону дверного проема.
– Мустафа, не буду играть в прятки. Я – сотрудник российской военной разведки, мне нужна твоя помощь. – Максим сделал первый ход королевской пешкой.
– Я слушаю. – Мустафа сделал ответный ход. Лицо араба было непроницаемо.
– Мы сейчас по разные стороны баррикады. Но на баррикаде образовалась брешь и вывешен белый флаг. Что будем делать?
Служба безопасности Сирии.