Алхимик из Леоса. Елена Баукина
мыло, сын, живо, мы идём на охоту! – оборвал капризы отпрыска Ирвин и убрал нож за голенище сапога.
Антуан бросил мыло. Глорис отложила силки в угол и схватила мешки для добычи. Лили снова превратилась в гибкую пятнистую рысь. Леди Ласточка гладила её по мягкой гибкой спине, перебирая пальцами рыжую шерсть.
– Пора, – скомандовал Ирвин семье, и все отправились в чащу, где, по словам егеря, кормились копули.
Ирвин ступал бесшумно, мягко, принюхивался и шевелил кошачьими ушами. Лес полнился пением птиц и жужжанием насекомых. Над головой Ирвина пронеслась, шурша прозрачными жилковатыми крылышками, сверкающая синевой пучеглазая стрекоза.
– Долго ещё ждать? – недовольно проворчал рысёнок Антуан, спрятавшийся в высокой траве и отмахивающийся лапами от назойливых мошек.
– Тише, Антуан, не сопи так громко! Распугаешь всю дичь. Терпение – лучшее качество охотника, – тихо ответил Ирвин сыну. Отец остался в человеческом обличье и затаился за толстоствольным дубом.
Ласточка сидела в кустах, неподалёку от Ирвина, поджидая гона зверя, натянув тетиву и придерживая кончиками пальцем оперение стрелы.
Из чащи послышался визг и хруст ветвей, низкие молодые деревца и кусты заходили ходуном. Копуля размером с коня графа Эдварда выскочила на поляну и понеслась во всю прыть. Из ноздрей вытянутого в небольшой мясистый хобот носа вырывалось прерывистое тяжёлое дыхание. Слюна обильно капала из полуоткрытой пасти зверя. Восемь довольно острых клыков уродливо торчали в разные стороны. Копуля неслась напролом, вытаращив полные страха коричневые глаза. Её преследовали две большие гибкие рыси. Рыжая шерсть фелисов блестела на солнце. Чёрные крупные крапины ярко выделялись на гибких кошачьих боках. Рыси бежали почти бесшумно и стремительно. Одна из них попыталась схватить копулю за ногу.
– Берегись! – предупредила дочь рысь Глорис, а сама попыталась прыгнуть на спину несущегося во всю прыть зверя. Копуля ловко повернула в сторону. Глорис промахнулась.
– Она не туда бежит! – крикнула в панике отставшая Лили.
Копуля громко взвизгнула, оглушив охотниц, и кинулась к тому месту, где сидел затаившийся Антуан. Рысёнок остолбенел от страха, беспомощно ощерившись.
Сандрин, словно молния, выскочила из своей засады и выпустила несколько стрел в голову зверя. Одна из них попала точно в глаз. Копуля завизжала, растопырив ноздри широкого хобота, и даже ослеплённая на один глаз, пыталась поддеть рылом Антуана. Рысёнок сделал рывок в сторону и растянулся на скользкой траве. Следом за Сандрин навстречу разъяренной копуле из кустов выскочил Ирвин и, перевоплотившись на лету в большую кошку, вонзил клыки в шею зверя. Копуля завопила, зарычала, роя копытами землю. Из хобота на траву закапала горячая кровь. На некоторое время зверь замер, тяжело и хрипло дыша, а потом рухнул прямо на Антуана. Ирвин разжал челюсти. Глорис и Лили подбежали к копуле.
– Что с Антуаном? – спросила бежавшая следом за ними Ласточка.
– Он жив, – заключил