Чужеземец. Виталий Каплан
ты, госпожа, совсем разве законов не ведаешь? Коли простолюдин с боевым оружием замечен будет, то полагается ему обе руки по локоть отсечь. И кому я безрукий нужен буду? Дармоедом на шее родительской сидеть? И потом, мало меч взять, надо ещё уметь с ним обращаться. Воинов годами учат, а я только молот да клещи и знаю.
До чего ж рассудительный молодой человек! Наверное, из него и муж неплохой выйдет – толковый, деловитый, не склонный к сомнительным делам да речам. Ну прямо как мой покойный муженёк Гирроуги, с которым я пять лет прожила, пока серый мор у нас не случился… В страданиях отошёл, и плакала я по нему, да особо горевать некогда было, на руках-то Миухири, которому и четырёх не исполнилось, и лавка зеленная, и дом…
– Что ж, – прищурилась я, – значит, человеческим силам это дело неподвластно. К богам бегал, жертвы носил?
– Понятное дело, носил, – очень по-взрослому кивнул он. – И носил, и со жрецами толковал, и десять серебряных докко в ящик бросил. Да видно, неинтересна богам моя просьба.
– Значит, это судьба. Покориться надо, любовь свою забыть и жить дальше. Найдёшь ещё себе невесту. Как много есть на свете девушек хороших… Смирись.
– Не могу, госпожа, – тускло произнёс он. – Не нужны мне никакие другие… мне Алинсури моя нужна. Думаешь, я не пробовал? Выследил я, где их разбойничье логово. Три дня вблизи хоронился. Только стены там высокие, ворота крепкие, и охрана… Думал, хоть глазком мою родную увижу… Как бы не так. Чуть не словили меня, удирал как заяц. Стреляли вслед, об кожу наконечник чиркнул.
Юноша поднял руку и показал мне кривую царапину на локте. Судя по корочке, уже не менее чем луна ей.
– Герой, нет слов, – поцокала я языком. – А ко мне ты зачем притащился? Я тебе что, богиня Алаиди? Думаешь, скажу слово волшебное, да невеста твоя дома и очутится, невредимая да целая? Или, может, стоит мне заклятье сотворить – и крепость разбойная огнём займётся?
Судя по его угрюмому молчанию, именно так парень и думал.
– Ну да, ведьма я, – голос мой прозвучал чуть громче, чем следовало. – Болезни людские лечу, роды принимаю, порчу снимаю, могу на будущее погадать, могу расшалившихся домовых духов успокоить. А насчёт разбойников – это не ко мне. Это, может, тебе надо сильного волхва сыскать, который по воинским делам работает. Только где такие водятся, не ведаю. Ко мне-то зачем?
– Госпожа Саумари, – в голосе этого взрослого парня послышались детские слёзы, – мне про тебя говорили, что ты всё можешь. Что ты никому ещё не отказала. Ну я не знаю, как, но помоги. Я тебе все деньги отдам, у меня припасено, ты не сомневайся…
И что мне надо было ему ответить? Что не ведьма я, а ловкая притворщица, что никакой силой магической не владею, и потому бесполезно меня просить? Вот так просто взять и срубить под корень деревце, что полжизни меня питает?
Выставить его из дома, безо всяких объяснений? Но ведь жалко – и кузнеца этого, без трёх дней счастливого мужа, и девчонку эту, которую душегубы, небось, попользовав, уже и придушили да выкинули труп лесному зверью. И нельзя такое оставлять