Катынь: спекуляции на трагедии. Григорий Горяченков
в точности пересказать содержание подписанного им документа. Первыми слушателями оказались «польские делегаты», которые стали задавать П. Киселеву вопросы на русском языке. На свою беду П. Киселев за месяц забыл, что именно он подписывал в гестапо, стал путаться, и в конце концов, заявил, что ему о расстреле поляков ничего не известно.
«На следующий день, утром, к моему двору подъехала машина, в которой был офицер гестапо. Разыскав меня во дворе, он объявил, что я арестован, посадил в машину и увез в Смоленскую тюрьму», – рассказывал о своем опыте общения с гестаповцами П. Киселев Специальной Комиссии. – После моего ареста я много раз вызывался на допросы, но меня больше били, чем допрашивали. Первый раз вызвали, сильно избили и обругали, заявляя, что я их подвел, и потом отправили в камеру.
При следующем вызове мне сказали, что я должен публично заявлять о том, что являюсь очевидцем расстрела польских офицеров большевиками и что до тех пор, пока гестапо не убедится, что я это буду добросовестно делать, я не буду освобожден из тюрьмы. Я заявил офицеру, что лучше буду сидеть в тюрьме, чем говорить людям в глаза ложь. После этого меня сильно избили.
Таких допросов, сопровождающихся побоями, было несколько, в результате я совершенно обессилел, стал плохо слышать и не мог двигать правой рукой. (Значительную потерю слуха и повреждение плеча подтвердило врачебно-медицинское обследование, проведенное, скорее всего, по поручению Специальной Комиссии. – Авт.).
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.