Горький аромат фиалок. Роман. Том первый. Кайркелды Руспаев
марьиванны! А ножки? А попка? Неужели ты не заводишься от ее прелестей?
Заманжол молчал, брезгливо морщась, – ему показалось, что Тахир окатил его помоями. А тот продолжал мечтательно:
– Эх, мне бы ее! Уж как бы покувыркался с ней…
Заманжол рассвирепел. Он сгреб Тахира за ворот и яростно выдохнул в лицо:
– Ты! Заткни свою вонючую пасть! Еще раз подобное услышу – кровью умоешься!
И с силой отшвырнул от себя. Тахир еле удержался на ногах. Он возмущенно вертел шеей, но не посмел ответить Заманжолу, видя, как он изменился в лице. Тахир покосился на сжатые кулаки Заманжола и трусливо удалился, говоря:
– Но-но! Тоже мне… чистюля. Строишь из себя, черт знает что, а у самого, небось, слюнки текут. Ну и хрен с тобой! Я сам окручу ее…
– Не вздумай! – угрожающе крикнул Заманжол ему вослед.
Любая страдающая душа ищет утешения. И утешителя. Нашла его и Алтынай. Отчаявшись добиться взаимности от Заманжола, она начала принимать ухаживания Тахира. Опытный в таких делах, тот начал издалека, исподволь готовя почву. Заметив, что Алтынай в очередной раз осталась одна, он следовал за ней в те укромные уголки, куда она забиралась, чтобы вволю отдаться своему «горю». Вначале Алтынай настороженно относилась к преследованиям Тахира, но потом ее посетила глупая мысль сделать его своеобразным орудием. Она завела флирт с Тахиром, чтобы досадить Заманжолу, чтобы доказать, что она вполне взрослая, возбудить в нем ревность, надеясь, что он тогда смилостивится. Утерев слезы, Алтынай стала прогуливаться с Тахиром под руку, выставляясь на всеобщее обозрение. На вечерах она танцевала только с ним, отказывая другим желающим потанцевать с ней.
Заманжол поймал как-то Тахира, и между ними состоялся следующий разговор:
– Что ты делаешь? – процедил Заманжол, глядя на Тахира не обещающими ничего хорошего глазами.
– А что? – Тахир предусмотрительно отодвинулся.
– Тахир, я тебя предупреждаю! Отстань от нее!
– Слушай, чего ты хочешь? – возмутился Тахир, – Сам не гам – и другим не дам? Хотела она тебя? Хотела. Да ты сам не захотел. А теперь она хочет меня!
– Брось! Мы оба понимаем, для чего она связалась с тобой. И оба знаем, что она не любит тебя. И никогда не полюбит!
– Мне она говорит, что любит, – соврал Тахир, – Не веришь – спроси у нее. И вообще, отстань от нас. Мы решили с ней пожениться… когда она окончит школу, а я институт.
– Не знаю, что будет, когда она окончит школу, но сейчас она ученица, и я требую, чтобы ты отстал от нее!
– Что ты сделаешь? Настучишь начальнику? Да? Иди, стучи! А я скажу ему, скажу, что у нас любовь. Да! Скажу, что мы любим друг друга. И он нас поймет.
– Я настучу по твоей дурьей башке! – Заманжол еле сдерживался, чтобы не привести свою угрозу в действие – И вышибу мозги! Если они еще есть у тебя.
– Только посмей! – заверещал Тахир противно, – Отдам под суд! Хочешь сесть, да? Из института выкинут, –