Женщина-сфинкс. Лана Синявская
ей в ухо незнакомый голос.
Анна возмущенно уставилась на нахального соседа слева. Его внешний вид не внушал ей доверия. Парень лет двадцати пяти, развалясь в кресле, небрежно закинул ногу на ногу. От его кожаной куртки пахло табаком, а русые волосы стояли дыбом. Карие глаза из-под взъерошенной челки смотрели дерзко. Зал понемногу пустел, но парень, по-видимому, никуда не торопился. Анна оказалась в ловушке. Справа была стена, спереди и сзади – ряды кресел, а слева – этот наглец со слишком смуглой для начала весны кожей и бандитскими замашками.
– Понравилось? – снова спросил он, и Ане показалось, что в этот раз он намекал на себя.
Анна дернула плечом, не желая вступать в полемику. Он тут же констатировал:
– Похоже, что не очень. Судя по вашему виду, вы здесь в первый раз.
– Зато вы сами – вылитый завсегдатай, – не удержалась девушка. Парень коротко хохотнул. Несколько человек в зале обернулись в их сторону, а Анна всерьез задумалась, не пора ли ей позвать на помощь.
– Один—один, – продолжал веселиться парень. – Хотя я вовсе не собирался вас злить. Вы скучали – это так очевидно, а от происходящего вас с души воротит. Разве нет?
Анна поморщилась.
– Вы всегда так в себе уверены и бесцеремонны?
– Бывают исключения, но редко. На вашем месте я не стал бы так откровенно пытаться от меня отделаться. А вдруг я вам пригожусь?
– Вот это вряд ли, – сказала Анна с чувством.
– По-моему, вы надеялись кого-то встретить здесь, но не смогли.
Его предположение оказалось настолько неожиданно точным, что Анна не смогла сдержать удивления.
– Вы экстрасенс?
– Глупостей не говорите. Чистая логика: вы так отчаянно вертели головой все это время, что шпилька из вашего пучка так и норовила воткнуться мне в глаз.
– Извините. – Анна неожиданно смутилась.
– Итак, средневековая поэзия – не ваш профиль, – продолжал странный тип. – К тому же вы слишком хорошенькая для сборища этих ученых мухоморов.
– Это уже слишком! – Анна попыталась подняться, но парень даже не шелохнулся, и она вынуждена была снова сесть.
– Объективность не есть оскорбление, – произнес он наставительно. – Такие, как вы, барышня, не читают стихов.
– Не смейте называть меня «барышня»! – прошипела она. Он и ухом не повел.
– Вы недослушали. Такие, как вы, стихов не читают. И тем более их не пишут. Наоборот: это вам посвящают поэмы и оды. Если не поняли – это комплимент.
Анна возмущенно фыркнула.
– Не кривляйтесь. Вам это не идет.
– Не нравится – скатертью дорога. Я вам не навязывалась.
– Всегда одно и то же! – сокрушенно покачал он головой. – Так кого вы ищете, барышня? – Парень нарочно подчеркнул последнее слово. Ане жутко захотелось его покусать, но вместо этого она коротко ответила:
– Чебышева.
– Чебышев, Чебышев… Это