Отраженные сумерки. Сага каменного угля. Сен Сейно Весто
директорий, биостанций и сотрудникам обособленных коттеджей предлагалось на всякий случай не отпускать детей одних далеко от дома. В заключение сообщения фоносеть прокрустовым голосом Иседе Хораки воззвала к совести отдельных сотрудников поисковых партий не заниматься покрывательством и немедленно сообщать обо всех, всех случаях неспровоцированно агрессивного поведения диких животных.
За истекшие трое суток это было уже третье сообщение такого рода, к тому же, в особенно ясную погоду с крыши моего и соседского коттеджей можно было разглядеть висевшее далеко над самым горизонтом у кромки леса невесомые мыльные пузырьки, слипшиеся в гроздь, башенные эстакады конденсаторов магменной электроцентрали, так что в такое время сосед и я чувствовали себя как-то не очень уютно. Крестцовая кошка – представитель редчайшего, целиком уже исчезнувшего вида, исчезнувшего практически на наших глазах, я и не знал, что она еще есть. Мне, сказать по правде, стало даже слегка не по себе, когда упомянули именно ее, я почему-то сразу поверил, что это была именно крестцовая кошка. Я прямо видел, как самый последний зверь своего племени в эту минуту где-то неслышным призраком пробирается сквозь листву, сливаясь с ночью, привычно становится с ней заодно, хмурый, неуловимый и приговоренный, и кто-то, быть может, в эту же минуту молча и бесполезно щелкает, цепляя одна за другую, стрекала в обойме покрытого пылью табельного парализатора, а кто-то ступает за освещенный порог, щурясь в темноту и продевая руку в рукав куртки, и где-то, быть может, сейчас смолкла у огня неспешная беседа, и все рассеянно смотрят в огонь, сцепив пальцы, и никто не знает, где он может быть. Дело не в том, что одна кошка была в чем-то лучше других, а другие хуже. Это трудно объяснить кому-то, кто сам ни с чем таким не сталкивался. Жизнь была редкостью в этой вселенной. Она была так редка и так непредсказуема, что граничила с недоразумением, и любое ее проявление, каким бы случайным оно ни казалось, в восприятии работавших здесь уже на уровне первых рефлексов понималось как что-то, что трогать нельзя. Мы сами находились в положении такого исчезающего вида и многие из нас сами были в положении такой последней дикой кошки, крадучись и осторожно пробиравшейся сквозь ночные заросли враждебной среды, и нам не нужно было объяснять, на что это похоже и как это выглядит.
На полянке неподалеку, едва различимый уже за глубокими фиолетовыми тенями, сидел, чего-то высиживая, сложив на груди лапки, неподвижный шаронос, полуночный молчаливый зверек, совершенно безвредное потайное глазастое существо, способное часами вот так мирно медитировать при свете луны и стечении благоприятных обстоятельств, слегка занеся мордочку и ни на что не реагируя. Мы с соседом сидели за низким столиком в траве, он поглядывал на звезды, я слушал тишину, иногда отвлекаясь на незнакомые линии пасмурной музыки, доносившейся к нам сюда из-за сдвинутой вбок темной стены стекла;