Триокала. Исторический роман. Александр Ахматов
видишь, я сдержал свое слово, брат, – взволнованно сказал Эвгеней. – Мы пришли сюда, чтобы освободить вас и призвать к восстанию. Это лучше, чем простой разбой, не правда ли?
– Эти люди, что пришли с тобой… Кто они?
– Это мои друзья, решившие воевать с римлянами. Все мы надеемся, что и вы присоединитесь к нам.
– Воевать с римлянами? Что ж, это по мне.
– А остальные?.. Сколько вас здесь? – спросил Эвгеней, оглядывая толпу кандальников.
– Восемнадцать человек, – ответил Дамон. – Столько же на мельнице и столько же в крупорушке. Работаем на износ, попеременно сменяя друг друга.
– Потерпите! Сейчас разобьем ваши оковы.
На шум сбежались рабы из деревни. Поначалу никто из них ничего не мог понять. Многие думали, что напали разбойники, и прихватили с собой рогатины и фурки66. Но, сообразив в чем дело, все они в страхе вернулись в деревню. Ни один из них не осмелился примкнуть к мятежу.
По-иному вели себя кандальники. Освобождаясь от цепей, они тут же хватали в руки все, что могло служить оружием. В темноте раздавались их возбужденные и озлобленные голоса. Не прошло и часа, как все работники мельницы и крупорушки разбили свои оковы и первую ярость свою выместили на надсмотрщиках. Жестоко избитые, они были загнаны в крупорушку. Дверь ее рабы подперли кольями и поначалу хотели сжечь надсмотрщиков живьем, но до этого не дошло. Фрегеллийцы торопили их с выступлением в поход к соседнему поместью
Дамон, брат Эвгенея, едва тот с помощью молотка и зубила сбил с него оковы, пришел в исступление: он жаждал мести и призывал товарищей по несчастью к расправе над господами, которые находились в усадебном доме вместе со своими женами.
Его призывы распалили невольников. Они подняли дикий крик и, собравшись в толпу, двинулись к усадьбе, размахивая зажженными поленьями.
– Не так я представлял себе начало, – раздраженно говорил Варий Гаю Анизию, глядя на мелькающие огни факелов возле крупорушки. – Куда они бегут? Я же приказал всем собраться у мельницы. Куда они бегут? Нужно растолковать этим безумцам, что нельзя терять времени по пустякам…
– Они хотят разделаться со своими господами, – хладнокровно отозвался Анизий. – Я думаю, не надо им мешать. Если они убьют их, это еще больше сплотит рабов, после чего уже никто из них не будет искать дороги назад, – рассудительным тоном добавил он.
Но Эгнаций, Каннуний и еще несколько фрегеллийцев попытались остановить и утихрмирить буйную толпу, которая подчинилась им с сильным ропотом.
Маний Эгнаций, потрясая в воздухе своим громадным кулаком, кричал:
– Для чего вас освободили? Захотелось анархии? Лучше забирайтесь обратно в ваши норы, если не хотите никому подчиняться! Дожидайтесь там, пока вам вместо сбитых оков наденут новые!
Варий, став рядом с Эгнацием, поднял руку, призывая к молчанию, и наступила полная тишина.
Он начал свою речь, стараясь четко выговаривать греческие слова, потому