Дорога в ад. Борис Хайкин
водосточные трубы с дождевой водой. Грабёж, как со стороны немцев, так и со стороны местного населения, стал обычным явлением. То тут, то там, встречались красные немецкие флаги со свастиками и жёлто-голубые флаги украинских националистов. Жители были мобилизованы немцами на разборку баррикад. Под немецкие учреждения были использованы пустующие учреждения и магазины Крещатика. Немецкий штаб расположился в гостинице «Континенталь». Комендатура заняла магазин «Детский мир». А Дом врача в одночасье стал Домом немецких офицеров. Ожил Бессарабский рынок, на котором стали появляться торговцы с варёной картошкой и пирогами, блинами и махоркой.
Но уже 24 сентября раздался первый взрыв. Взлетело на воздух помещение немецкой комендатуры. Следом за ним был взорван дом с немецкими учреждениями на другой стороне улицы. Взрывом было уничтожено здание цирка. Начался пожар в гостинице «Континенталь», занятой немцами. Кроме того, отступающие советские войска оставили во многих местах различные ящики с боеприпасами и бутылками с «Коктейлем Молотова». Поэтому время от времени целую ночь в разных районах Крещатика раздавались взрывы, начались пожары, уничтожившие бесчисленное количество фашистов, местных жителей, имущества, документов, военного снаряжения. Земля горела под ногами оккупантов. Мир не знал ещё подобной организованной акции возмездия. Это был акт самосожжения, сравнимый разве что с пожаром Москвы во время войны с Наполеоном.
Немцы срочно доставили по воздуху длинные шланги и стали качать воду из Днепра. Но до Крещатика вода всё же не дошла – кто-то эти шланги перерезал.
Над костром в центре Киева возник вихревой поток, поднимающий на недосягаемую высоту горящие предметы – щепки, бумагу, тряпки. Оккупанты вместе с полицейскими, дворниками и добровольцами из населения безуспешно пытались с крыш домов погасить пожар, но ничего из этой затеи не вышло. Невозможно даже было достать трупы погибших немцев и жителей, все они сгорели дотла. Горело всё, что немцы успели награбить. Пожар распространился на кинотеатры, здания университетов, на радиокомитет. В воздухе держался стойкий запах гари, ночное небо было озарено красным светом, видимым за десятки и сотни километров от пожарища. И немцы прекратили бесполезное сопротивление огню и просто ждали в стороне до 28 сентября пока взрыва не прекратились. Целый месяц ушёл на разгребание завалов и прокладывание проездов.
С дотошностью, присущей немцам, каждое здание стали обследовать и вывешивать плакаты с надписями: «Проверено. Мин нет!». Пожары и взрывы продолжались до 28 сентября, вплоть до начала расстрела евреев в Бабьем Яре. Теперь уже оккупанты ничем не чувствовали себя связанными. Им незачем было уже заигрывать с народом и поведение их резко изменилось.
На улицах появились объявления следующего содержания:
«Все жиды города Киева и его окрестностей