Переворот. Драматургия. Кайркелды Руспаев
(порываясь подняться) Ваня! Ваня! Куда же ты опять? Иди сюда… я здесь… почему ты все время молчишь? Молчишь и проходишь мимо… (бормочет невнятно и горячечно, лишь можно разобрать имя ее сына)
Жамал. (оглядываясь по сторонам) Что же делать, а?
Лариса. (предельно усталым голосом) Даже не знаю…
Жамал. (приподнимаясь) Надо попросить у них воды.
Лариса. Бесполезно. Не дадут. Столько уже просили, даже для детей не дают, даже для кормящих матерей.
Тем временем к ним придвигаются женщины и мужчины, вокруг новоприбывших собирается несколько человек, в большинстве женщины.
Какой-то мужчина. Вы только что из города – как там?
Жамал. Немного лучше, чем здесь. Но там тоже не рай. Сегодня шейх Абдурахман учинил судилище, – одну молодую женщину засекли до смерти, одному парню отрубили руку, двоих девушек высекли, так сказать за нарушение формы одежды, и шейх Абдурахман говорит, что это только начало. Что в КПЗ ногу некуда поставить от преступников, ждущих суда шариата. В городе уже сказывается нехватка продовольствия, все товары первой необходимости отпускаются по специальным карточкам.
Какая-то женщина. (с грудным ребенком на руках) А что в городе говорят о нас? Там хоть знают, что здесь томится столько народу? Что люди, дети умирают? Или считают нас кафирами и думают, что так нам и надо?
Жамал. Да вы что! Вас кафирами считают только шейх и его боевики. Может быть, кто-то и знал правду о вас, а я, например, до сегодняшнего вечера думала, что всех вас давно вывезли из города. А, оказалось, – держат в заложниках. Мой муж сказал намедни… не знаю, стоит ли говорить… но вы же должны знать правду. В общем, тут все заминировано. И шейх в любой момент может взорвать стадион. Вот почему президент и воздерживается от решительных действий.
Женщина. (боязливо оглядывается, прижав к себе ребенка) Значит, мы все тут сидим на взрывчатке?
Жамал. Видимо так. Во всяком случае, так сказал мой муж.
Мужчина. А кто ваш муж?
Жамал. (немного замешкавшись с ответом) Мой муж… он имам городской мечети. Он был посвящен в дела мятежников. Но он не является членом партии Аль Хизб и он против экстремистов.
Мужчина. А ваш муж тоже здесь?
Жамал. Нет, он остался в городе.
Мужчина. В таком случае трудно поверить в то, что он против экстремистов.
Жамал. Нет-нет! Это не так. Просто шейх его использовал… обманул, обманул так же, как он обманывает всех, кто следует за ним. Как вот этих молодчиков. Они ведь не знают, что творят.
Толпа вокруг Жамал увеличилась настолько, что это заметили; на них сосредоточиваются лучи прожекторов, и по мегафону раздается требование разойтись. Люди нехотя возвращаются на свои места, так как к ним уже спешат боевики с дубинками в руках.
Жамал. (поднявшись, громко, чтобы ее услышали все) Люди! Знайте! Стадион заминирован! Мы все здесь заложники. Стадион будет взорван, как только начнется штурм города. Поэтому, нужно что-то делать для своего освобождения.