Принцип Солнца. Наталья Бентанга
Снежные горы, небо и буддийские ступы, увешанные флажками. Эти цветные молитвенные флажки в Тибете повсюду – на вершинах гор, в долинах, над монастырями и жилыми домами…
– А что означают эти флажки, которыми опутаны горные вершины? (Оля.)
– На этих флажках написаны молитвы. Тибетцы, верующие буддисты, вывешивают их в местах, где дует ветер. Флажки колышутся на ветру, и ветер разносит на дальние расстояния положительную энергию их священных текстов. (Алекс. Ильг.)
Пройдя двадцать километров пешком, Оля стала другой…
…
Когда вечером, с рюкзаками за спиной, Александр Ильгизирович, Саша, Оля и Макс, наконец-то, добрались до Димкиного монастыря, в Ольгиной голове остались две мысли. Первая: “Только бы он не умер за эту неделю, пока я добираюсь к нему”. Вторая: “Какие же должны быть проблемы в жизни у человека, чтобы он приехал в этот суровый край по собственной воле?!”. Оля имела в виду, конечно, Дмитрия, а наблюдавший за ней Аполлон имел в виду кого-то другого.
Иллюстрация. Золотые вершины Тибета.
Н.К. Рерих “Путь в Шамбалу”. (Цвет. илл. 4)
Уставшие путники остановились передохнуть. Монастырь был уже виден. Олю преследовала музыка звенящих колокольчиков и, даже когда она закрывала глаза, разноцветные флажки продолжали трепетать на ветру… В голове осталась только одна мысль: “Только бы он был жив”.
Иллюстрация. Монастырь в горах.
Н.К. Рерих. “Гималаи. Темно-синие горы, постройки на холме”. (Цвет. илл. 5)
Оля вошла в келью, где лежал Дмитрий, увидела его, и пол медленно поплыл из-под ног… Саша едва успел поймать ее: – Ты только не падай!
– А, он точно, живой?! – спросил Оля Ганса, немца-монаха, который привел их к Дмитрию.
– Живой-живой, это я тебе как специалист по смерти говорю. (Аполлон.)
– Пол, а ты к смерти какое отношение имеешь? (Оля.)
– Здрасьте вам. Вообще-то, я – демон смерти, убийства, и даже человеческих жертвоприношений, но, правда, освященных ритуалами. (Аполлон.)
– Как же можно быть целителем и губителем одновременно? (Оля.)
– Это кто говорит? Ты же Димку своего постоянно спасаешь. Зачем? Чтобы потом, когда он придет в себя, сделать ему еще больнее. Разве не так? (Аполлон.)
Оля нахмурилась. – Не так однозначно.
– Но и у меня все не так однозначно. Жизнь вообще, слава богам, изменчива и разнообразна. Добро превращается в зло, которое становится добром. Я же хранитель гармонии, это моя божественная обязанность. (Аполлон.)
– У тебя столько ипостасей, как ты в них не путаешься? (Оля.)
– “У каждой души есть множество ликов, в каждом человеке скрыто множество людей”[26], что уж говорить о богах. (Аполлон.)
– Пол, почему с ним это случилось?! (Оля.)
– Что? (Аполлон.)
– Как что? Ты что же, белокрылая бестия, считаешь, что с ним все в порядке?! Ты же его ангел-хранитель… (Оля.)
– Ты ничего не перепутала, дорогая? Кто его ангел-хранитель? (Аполлон.)
– Зачем?
Константин Бальмонт, русский поэт и историк литературы.