Меч императора. Всеволод Кукушкин
сопровождает императора Пу И и просит разрешения отправить самолет. Говорит, что Манчжоу го не воюет с СССР, является нейтральным государством, – разъяснила Снегирева.
– Куда отправить? А что там, в самолете? – спросил Замула и вопрошающе посмотрел на Соболевского. Тот в ответ отрицательно покачал головой.
Снегирева перевела ответ Есиоки, который всем видом показывал свою твердость – самолет должен лететь в Корею, там личные вещи императора и его семьи.
– Так, никакие самолеты никуда не отправлять и никакие самолеты не принимать, – распорядился Замула и добавил – пошли в здание аэропорта, там разберемся.
– Александр Дорофеевич, кажется, к нам попал действительно император, – поделился своим мнением Соболевский. – Точных сведений, где он, все-таки не было, предполагали даже, что он в Харбине, а оказался здесь.
И Замула, придерживая фуражку с кокардой, вместе с адъютантом, Соболевским и контрразведчиками из «Смерша», которые были с ним на одном борту, быстро пошел к зданию аэродрома, больше похожему на какой-то павильон. Самолет остановился метрах в ста от предполагаемого входа, так что им требовалось не больше трех минут, чтобы подойти к нему. Навстречу им вышел какой-то невысокий седовласый пожилой мужчина в японской военной форме и доложил на русском языке, что он русский эмигрант, возглавляет палату церемоний при дворе манчжурского императора, а в павильоне находится император Пу И со своей свитой, которые только что прилетели в Мукден. Всего 13 человек.
– Ну, Рудольф Иоганнович, это уже по твоей части, мое дело предложить им сдаться, – заметил Замула, когда они входили в здание. – Полагаю, однако, что без стрельбы обойдемся. Не императорское это дело – пистолетиками баловаться.
Сдача прошла без происшествий. За исключением небольшого недоразумения. Два наших офицера внимательно и цепко осмотрели небольшую группу встревоженных гражданских, военных и женщин и, вежливо раздвигая их по сторонам, отделили рослого, облаченного в военный мундир представительного мужчину. Ничего не говоря, тот только переминался с ноги на ногу, прижимая к бедру саблю в ножнах, и обводил вошедших большими, навыкате, глазами. Офицеры из СМЕРШа вопросительно глянули на полковника. Соболевский покачал отрицательно головой и глазами показал офицерам направо. Ничуть не стушевавшись, те оставили «императора» в покое и встали по сторонам небольшого диванчика с подушками, на котором сидел худой человек в гражданском костюме, в белой рубашке со старомодным отложным воротничком. Внешне он оставался спокоен, только расширились зрачки, и без того увеличенные линзами больших черных очков. Это и был Верховный правитель, император Маньчжоу-Го, генералиссимус и Главнокомандующий Маньчжурской императорской армией Айсиньгёро Пу И.
От опытных советских десантников уйти было практически невозможно. Японцы и вправду, хотели вывезти императора к себе. В свите Пу И сопровождали два японских генерала – Есиоко и Хасимото. И тот самый «юнкерс», который заблокировали