The &. Part 1. Jane Doe
своих странных способностей, изредка позволяя девчонкам водить себя на вечеринки, после чего экспериментировала со способами очищения крови, насыщая ее полезными веществами при помощи медитаций, заговоренной воды… а потом волокла их, здоровеньких, сдавать эту самую кровь, после чего снова учила себя и их восстанавливаться, правильно и быстро насыщаясь. Наблюдала, как у Грэга начинаются романтические отношения с ее однокурсницей, красивой индианкой, немного напоминавшей внешне ее саму, и по-доброму завидовала.
А по ночам, когда все вокруг утихало, закрывала глаза и представляла себе Его. Это не были мечты- их она пресекала в корне. Это была концентрация на объекте. Она не знала где он, что с ним, но искала, непоколебимым намерением устремляясь в неизученное пространство Видения. Ночь за ночью она засыпала, так и не добившись никакого результата. Затем, чтобы дольше продержаться, начала перед сном принимать неудобные позы- так было сложнее уснуть. Просыпалась с затекшим телом, уставшая, но ее это не останавливало. Она принимала контрастный душ, делала зарядку и шла выполнять свои ежедневные обязанности, как и сотни других студентов. Единственное, что она знала наверняка, было намерение, очень точно описанное в одной фразе, услышанной где-то или прочитанной когда-то: «Если сдашься, лучше не станет4». И, спустя некоторое время, у нее начало получаться. Правда, совсем не то, на что она рассчитывала.
Сон уже давно стал для нее отдельным видом жизнедеятельности, безграничным миром тайных правил. Она изучала его как искусство, шаг за шагом продвигаясь все дальше в непознанное. Но сейчас у нее была меркантильная цель- она слишком страстно желала увидеть, почувствовать Ника. Энн устраивала себе перепросмотры: раз за разом безэмоционально прокручивая в голове эпизоды их недолгих встреч: ощущения его прикосновений, запаха, тембра… настраивалась и, провалившись в сон, наконец начала Видеть. Это были мимолетные картинки- обычно он с кем-то говорил на закате, куда-то ехал, пил, смеялся, пару раз спал с дружелюбно предоставленными ему женщинами, снова пил и очень-очень много говорил с людьми, не вызывавшими никаких приятных чувств. Обстановка в основном была напряженная и Энн быстро выкидывало из потока. Но, несмотря на все энергозатраты, теперь она просыпалась полная сил и ее намерение продолжать только росло. День стал ожиданием ночи.
Энн повесила у себя на стене огромную географическую карту черного континента и, иногда, по-турецки скрестив ноги, усаивалась напротив, часами вглядывалась в лощеную бумагу под свет восковой свечи, пытаясь из плоскости на стене провалиться в многомерное пространство далекой суши и найти Его. Она проводила что-то вроде научных исследований, запоминая местность, которую наблюдала во снах, положения ночных светил, сторону, в которую уходил закат… Но карта оставалась картой, а пейзаж в сновидениях часто менялся, и без точного времени по обрывкам воспоминаний сложно было определить
Майк Тайсон