Книга странствий. Том второй. Эльдар Ахадов
Обитает в каменистых россыпях в горах Алтая, в Саянах и Забайкалье, в Восточном Казахстане; встречается в Монголии (на Хангае).Длина тела – 20—25 см. Самка имеет обычно два помета в год (реже 1 или 3), в каждом помете 1—8 детенышей. Молодые самки вступают в размножение лишь на втором году жизни. Плотность популяции составляет 2—30 особей на га. Семья пищух обычно устраивает на каменистой россыпи от 2 до 7 кладовых на расстоянии 1—3 м друг от друга, обычно в одних и тех же местах из года в год. Излюбленным кормом является хаменерион (Chamaenerion latifolium), составляющий от 44 до 75% запасов, злаки и осоки (среди них трудновыделить предпочтение каких-либо видов), предпочтительно – крупные и сочные, горец альпийский (Polygonum alpinum), родиола розовая, которая в сыром виде часто составляет основу запаса, а из кустарников предпочтение отдается черной смородине. Пищухи очень любят запасать чемерицу, хотя ее не едят.
Заяц-драчун
Ехал я как-то на попутной машине с речки Панимбы мимо Старой Еруды с её дражными полигонами да золотоносными отвалами на север, в Северо-Енисейск. Горно-таежная река Еруда протекает по северной части Енисейского кряжа, а начало своё берет с восточного склона Енашимского Полкана, высокую гордую голову которого хорошо видно с любого самолёта, когда летишь из Красноярска в Северо-Енисейск.
Полкан, а по-другому Китоврас – получеловек-полуконь славянской мифологии, аналог древнегреческого кентавра – древний хранитель славянских поселений. Селились полканы рядом с людьми, дружили с ними, по-соседски помогали, даже воевали с врагами плечом к плечу. Мифы эти были настолько стойки, что даже в XIV веке на монетах, чеканившихся в Серпуховско-Боровском княжестве изображался Полкан- кентавр…
Так что пусть не смущает никого то, что самая крупная гора в Северо-Енисейском районе носит такое «странное» имя. Людей она хранит и защищает.
«МАЗ», на котором я ехал, в те времена был одним из самых распространенных грузовых автомобилей в стране. О нем ещё у Высоцкого хорошая песня есть «МАЗ – 500». Её все шофера в Сибири одно время знали. Не гоночная машина, конечно, далеко до того, неходкая, зато надежная. А если и ненадежная, то всё равно – выбора особого-то не было.
Вот сидим мы с водителем в кабине, болтаем о чем-то помаленьку, смеркается. Дело было в начале осени. Деревья в тех местах рано начинают рыжеть, но все листочки, все лиственничные хвоинки ещё на месте, ещё не опали. И, слава Богу, сухо, дождя нет. Красивая тайга стоит, краски сочные, яркие: от тёмно-бордового до ярко-рыжего и золотистого. Всех оттенков. В общем, есть на что засмотреться.
Водитель включил фары, но в принципе дорогу ещё было видно – сумерки. И вот во время нашей неспешной дорожной беседы, как говорится, краем глаза я заметил, что между колёс что-то мелькнуло. Что именно – я, конечно, не разглядел. И, слегка растерявшись, мы с шофером остановили машину не сразу, а удалившись метров на 150 от неопознанного объекта.
Я отправился пешком