Шуба вдовы полковника. 98 градусов по Фаренгейту. Пьесы-комедии. Анна Пигарёва
и следствием, как считает профессор Тернов-Просушенный, и приведет ни к чему иному, как к полному и окончательному завязыванию, без зашивания.
Черти хватают полотенца с кроватей больных и завязывают их себе на шею, комментируя сказанное.
Иностранцы (восхищенно). Great! Fantastic!
Один из иностранцев. Я есть также врач. Я лечить больной. Я не хотеть верил. Теперь мы видел, что они (указывает на чертей) есть живой! Я их льюблю. Они помогать врачам. Пусть больной ходит, не зашит, они помогать, чтобы вместе с врачами крепко завьязать.
Один из чертей подбегает к нему и завязывает ему на шее полотенце.
Черт. Завязать марлей и поставить на солнце на шесть недель.
Другие черти также подбегают к иностранцам, завязываю им полотенца на шею, приговаривая: «Завязать марлей и поставить на солнце на шесть недель».
Галина Ивановна (в сторону). Надоели эти иностранцы. Черт бы их побрал. Ходят и ходят. Как да что.
Черти со словами «Плииз» выпроваживают иностранцев. Галина Ивановна тоже уходит. В палату входит тетя Дуся с ведром и шваброй, собирается протирать пол. Черти подбегают к ней, вырывают у нее из рук швабру, ведро, тряпку, бегают с ними по палате, кричат: «Тетя Дуся, давай подсобим».
Тетя Дуся. Ах вы мои милые! Ах вы мои касатики! Ах вы мои помощники золотые! Дай Бог здоровья нашему профессору дорогому.
Черти бегают вокруг тети Дуси, поют: «Тетя Дуся – Мицубися, тетя Дуся – Мицубися».
Тетя Дуся. Вот озорники! Вот безобразники!
Тетя Дуся берет стул, садится посредине палаты. Черти рассаживаются вокруг нее на полу.
Тетя Дуся. Да, милые мои, так-то. В почете мы сейчас большом. Все внимание нам. Нашим удивительным достижениям. А почему?
Черти. Да, тетя Дусь, почему это?
Тетя Дуся. А потому что мы на их (указывает на больных) только самые что ни на есть новейшие методы проверяем, какие только есть на свете. Чтобы они с нашей, как говорится, помощью, завязали, не зашиваясь. (Показывает знаками.) Главный наш, конечно, козырь – это вы. (Указывает на чертей. Черти, красуясь, поглядывают друг на друга, бьют себя в грудь.) Такого козыря ни у кого нет, хоть весь свет обойди. Только наш Тернов-Просушенный и додумался! (Гордо.) Это мы первые из всех и наладили эту, как ее, материализацию галлюцинаций. (Путает буквы в слове, повторяет три раза.) Тьфу ты, Господи! Не выговоришь никак!
Черти. Нет, тетя Дусь, галлюцинации – это мы наладили, это не профессор, это мы первые, а он только уж потом эту, как ее, материализацию галлюцинаций. Значит, мы первей, а он уж после нас.
Тетя Дуся. Ну ладно, ладно, вы первей, а он уж потом. Зато уж метод гуманного запугивания – это его наработка, ну и другие новации тоже, всех не упомнишь. Он, может, каждый день что-нибудь придумывает. Не дает ему покоя умная голова! Ой, что-то я разговорилась, так можно и все секреты разболтать.
Черти.