Пенсионное законодательство России в советский период (октябрь 1917 г. – 1928 г.). Монография. Ирина Васильевна Сивакова
так называемой старой (дореволюционной) армии, куда входили участники Первой мировой войны («германской» или «империалистической», как ее тогда называли), и красноармейцы, т. е. военнослужащие новой советской армии[75]. При этом первую из указанных групп было бы корректнее толковать ограничительно, относя сюда исключительно военнослужащих низших чинов[76]. Только для этой категории, социально близкой пролетариату, сохранялось прежнее пенсионное обеспечение. Такой вывод однозначно следует из проводимой в этой время политики советского правительства по ликвидации офицерских званий армии и флота[77]. В постановлении СНК «О выдаче процентных добавок к пенсиям военно-увечных» от 15 (28) декабря 1917 г.[78] прямо указывалось, что увечные офицеры имеют право на пенсию, установленную настоящим декретом для солдат.
Гражданским служащим, состоявшим из лиц, занятых умственным трудом, интеллигенции, отводилось промежуточное положение в складывающейся социальной системе общества. Опору новой советской власти составляли мелкие служащие, «вышедшие из гущи народа и обслуживавшие в большинстве своем его интересы и потребности»[79]. Особое место среди них занимали работники образования, на которых возлагалась «грандиозная задача перестроить всю систему народного просвещения так, чтобы в кратчайшие сроки поднять народную культуру и образование на высшую ступень»[80]. Меры поддержки учителей, в том числе и посредством льготного пенсионного обеспечения, становятся значимой частью внутренней государственной политики. Так, в обращении народного комиссара по просвещению от 29 октября (11 ноября) 1917 г. говорилось: «первейшей задачей своей Комиссия считает улучшение положения учителей и прежде всего самых обездоленных и едва ли не самых важных работников культурного дела – народных учителей начальных школ»[81].
Крестьянское население заняло последнее место в иерархии субъектов советского пенсионного обеспечения, при том что на момент Октябрьской революции Россия была преимущественно аграрной страной: около 77 % всего населения страны составляли земледельцы[82]. Провозглашая диктатуру пролетариата, большевики сознавали, что только в союзе с крестьянством можно было рассчитывать на победу в политической борьбе: «чтобы восстание было успешно, надо, чтобы оно было сознательное и подготовленное, надо, чтобы оно охватило всю Россию и в союзе с городскими рабочими»[83].
В первые годы советской власти крестьянское население было представлено тремя категориями: 1) крестьянин-бедняк, имевший небольшой участок земли, мелкий сельскохозяйственный инвентарь, корову, не всегда – лошадь, не применявший наемной рабочей силы, напротив, вынужденный зачастую сам наниматься в зажиточные хозяйства; 2) крестьянин-середняк, владевший небольшими участками земли, которые все же могли обеспечить как содержание семьи и хозяйства, так и получение определенного излишка, а следовательно, иногда прибегать к найму рабочей силы; 3) крестьянин-кулак, представитель так называемого