Питер да Москва – кровная вражда. Евгений Сухов

      Исчезновение законного

      Николай Валерьянович Чижевский, бывший полковник КГБ, в последние годы возглавляющий службу личной охраны Варяга, глухим, с хрипотцой, голосом доложил:

      – Владислав Геннадьевич, как я и предполагал, наш-то друг оказался засланным казачком.

      Варяг нахмурился. Речь шла об Уколе – тридцатилетнем невысоком, совершенно невыразительном человеке, который примерно месяц назад прибился к одной из московских бригад Варяга, охраняющей трехэтажный особняк «Госснабвооружения» на Рублевском шоссе. Укола сажали на дежурство за мониторы внешнего наблюдения, кроме того, он исполнял мелкие деловые поручения. Варяг и видел его всего раз или два, не больше. Но сразу обратил на него внимание: уж больно новичок оказался пронырливым, явно проявляющим интерес к делам, которые его ни косвенно, ни прямо не касались. И Варяг поручил Николаю Валерьяновичу на всякий случай прощупать Укола. Однако дотошный полковник уже держал его на примете.

      И вот, выходит, его подозрение оказалось небеспочвенным.

      – И как же ты догадался, Николай Валерьянович?

      Чижевский покачал седой, коротко стриженной головой и ухмыльнулся с нескрываемым самодовольством:

      – Я не догадался, Владислав Геннадьевич, я это выяснил. Навел справки. Он дважды судим. Причем в тюрьмах Укол работал в качестве подсадного. Мне-то он сразу не понравился. Не могу объяснить почему… Профессиональное чутье, наверное. У меня еще со старых времен просто нюх на таких тварей! Точно ментовский кадр. И что будем с ним делать?

      Владислав бросил на Чижевского вопросительный взгляд.

      – А сам как считаешь?

      Чижевский пригладил ладонью седой ежик.

      – Сначала неплохо бы узнать, кто конкретно его к нам заслал, с какой целью, а дальше уж будем действовать по обстоятельствам.

      – Тогда приступай. И немедленно!

      – Понял, Владислав Геннадьевич. Как только этот гаврик выйдет на смену, я с ним побеседую…

      – И вот еще что. – Варяг окинул взглядом комнату. Их беседа происходила дома у Чижевского – в квартире старой сталинской многоэтажки на Ленинском проспекте. – Укол ведь у тебя тоже бывал? Ты бы проверил на наличие «клопиков» – мало ли что, может, он тут наследил?

      – Уже проверил, как будто ничего.

      Варяг нахмурился, снова вспомнив о главной своей заботе.

      – А о Чифе по-прежнему ничего не слышно?

      – Пока ничего нет.

      – Просто как в воду канул…

      Чижевский только развел руками.