Трали-вали. Владислав Вишневский
где? Скоро тебя ждать? Обед уже готов. Мы ждём. – Волновался в трубке голос жены.
– Да здесь я. Уже в городе, на кольце. Поворот только на развязке проскочил, задумался. Теперь крутиться придётся. По карте сейчас гляну…
– Ну что ж ты… – огорчилась жена. – Мы уже и накрывать собрались.
– Да скучно одному. – Валентин кивнул головой, виновато пробурчал, – радио-джаз заслушался, вот и проскочил. Минут через тридцать, сорок, теперь, наверное, буду… Разберусь с картой… – пообещал он, поднимая с коврика и забрасывая – и щётку, и стаканчики – обратно в ящик. Хлопнул крышкой. Обычный хлопок, привычный, но сейчас к нему примешался более звонкий щелчок, вроде с хрустом, в правой стороне машины. Евгений удивлённо повернул голову на звук… Правое заднее пассажирское стекло, цвело мелкой сетью морщин, демонстрируя в середине свой «звёздный» эпицентр.
– Ч-чёрт! – подскочил он, машинально отключая телефон. Вот тебе раз! – Ооо… А-а-а… Кто это?
Невероятно обидно, досадно! Ещё бы! Его двухлитровая красавица серебристого цвета трёхлетка «ауди», кожаный салон, АБС, все мыслимые автомобильные примочки её года, четыре подушки безопасности, ни одной царапины, полированная, ни пылинки… получила повреждение. Не просто повреждение, – ущерб! Моральный и физический. Машина пострадала! Валькина гордость, красавица, любимица. Послушная. Удобная. Не капризная… Больше, чем Любовь! Маши-ина!!
Выводя Завьялова из оцепенения, вновь в руках звонко затренькал мобильник.
– Да погоди, ты! – не вслушиваясь, рявкнул он в трубку, зная, что это жена именно звонила, недовольная тем, что он так грубо оборвал предыдущий с ней разговор, и…
Снова выключил телефон, ища глазами злодея. Ага, найдёшь его… – Вот же ж, сволочи! – в сердцах стукнув кулаками по рулевому колесу, обречённо ругнулся Завьялов. – Ну, чёрт! Нет, ничего подобного! Похоже, именно этот злодей и стоял сейчас, как ни в чём не бывало, метрах в десяти от машины, за обочиной, и нагло ухмылялся Завьялову. Издевался. И не чёрт вовсе. Пацан. Мальчишка лет десяти, оборванец. Чумазый, вихрастый, ушастый, лицо в конопушках, в грязной, не по-росту большой рубашке, джинсовых серого цвета штанах, кроссовках на босу ногу, в руках рогатка. Из которой, понятное дело, только что нанёс лично Валентину Завьялову физический урон, не считая машины.
– Ах, ты ж, гад! – почему-то обрадовано воскликнул Валентин, неожиданно быстро, при его-то комплекции, выскакивая из машины. – Я тебе сейчас…
Ага, «щас»! Злодей ни дожидаться не стал, ни отстреливаться, хотя, мог бы, наверное, имея в руках такое грозное оружие, сразу же бросился наутёк. Бежал мальчишка хоть и оглядываясь, но очень проворно. Сверкали подошвы его кроссовок, на спине парусила рубашка, мелькали острые локти рук… Его преследователь – Валька, большой, крупный, ему не бегать, им сваи строительные забивать, пробежав по пересечённой местности метров пятьдесят – шестьдесят понял, что бесполезно старался, догнать не сможет, мальчишка проворным оказался. Окончательно разозлясь, остановился, встал, тяжело дыша и грозя кулаком… И пацан – повернувшись, остановился… Стоял, ехидно склонив голову набок, отставив ногу и подбоченясь. «Вот, гад!» – как заведённое, мелькало в голове Завьялова. И было от чего! Мальчишка – издеваясь, всем своим видом давал понять, бегать, мол, лучше надо, дядя, спортом заниматься, а не глазами сверкать.
– Ты зачем, это, а, гад? – рявкнул Валентин, понимая глупость ситуации, и свою беспомощность. – Машину испортил…
– Сам гад! – парировал наглец, преувеличенно равнодушно сплёвывая в сторону.
– Ты мне! Да я тебя… – дёрнулся было Завьялов, ища глазами подручные средства, но остановился. Ни дубин-палок, ни камней-снарядов поблизости не было, за исключением собачьих экскрементов. Забыл, в запале, что весь прилегающий к жилым района рельеф местности используется народом только для выгула домашних собак, или под автомобильные какие гаражи. А одним прыжком, как надо бы, преодолеть расстояние до наглеца Валентин физически не мог, не кенгуру, разве мысленно только.
– Я же не виноват, что ты, где не надо, встал… Я в ворону хотел… – пожав плечами, простодушно пояснил варвар, поигрывая рогаткой. – И вообще… Ещё обзывается… козёл! – мальчишка оскорблено качнул головой, надул губы.
– Кто козёл, я?! – Валентин Завьялов даже задохнулся от возмущения…
Вопрос остался без ответа. «Ты посмотри, он ещё и…» – кипел негодованием Валентин.
– В ворону!.. Я – козёл? – раненым бизоном гневно взревел Завьялов, указывая на свою «ласточку», сиротливо стоящую у шоссе. – Ты мне машину испортил! Машину! Стекло…
– Ничего, другую купишь. Молодой ещё, – хмыкнув, продолжал глумиться злодей.
– Ну, всё. Ты меня достал, гадёныш, – угрожающе дёрнулся в его сторону Завьялов…
Мальчишка, понимая свои преимущества, не шелохнулся, только глаза из простецки-невинных, сузились, стали злее…
– Ну, достань, достань! Давай! Чего ты встал? Слабо?
– Ничего-ничего, достану. Я родителей твоих найду… Они у меня… Ты у меня…
– Ага,