Золушка вне закона. Лесса Каури
но не сочла это ни достойным, ни полным удовольствия. Как послушная крейская дочь, как добродетельная крейская девушка она хранила девственность драгоценностью, предназначенной для одного. «Первый мужчина для волшебницы важнее первого учителя магии! – объясняла мама. – Ибо он – тот, кто увеличит ее силу стократ, заставив воссиять негасимой звездой, или наоборот – отнимет, надолго присыпав песком пустыни. Мужчин в жизни женщины может быть несколько. Но только первый станет для звезды – небосклоном!»
Совсем задохнувшись от переполнивших ее эмоций, от странного жара, затопившего тело и даже ставшего в некоторых местах болезненным, Вителья уперлась ладонями в грудь Яго, безмолвно прося о пощаде. Однако он… неожиданно грубо повалил ее на камень. Волшебница дернулась, пытаясь вырваться, и заметила нечто, пронесшееся над ней стремительной полосой. Звякнул наконечник стрелы. В ту же секунду Ягорай столкнул девушку с камня, а сам – молчаливый как смерть – бросился на фигуры, выскакивающие на плато, словно демоны из Про́клятого болота. Дикрай, уже перекинувшийся в барса, скользнул к нему, потрясая округу ревом. Виньо, подхватывая лук, метнулся к Вите под прикрытие камня, наложил стрелу и выстрелил.
Попал гном или нет, волшебница не заметила, зато успела накрыть щитом Йожевижа, который еще не пришел в себя от тяжелого сна и потому соображал медленнее остальных. Одновременно швырнула пару слабеньких молний во врагов, отвлекая их от Яго, двигавшегося по обыкновению скупо. Казалось, черноволосому жаль тратить силы на движения мечом. Однако попадавшие под его клинок падали и больше не вставали.
Фарки, отбивавшийся сразу от двух противников, не оборачиваясь, крикнул:
– Их слишком много!
Судя по всему, две группы, вначале устроившие засады у переправ через Панцирную, сейчас объединились.
– Виньо, поищи нам пути к отступлению! – приказала Вита. – А я тебя заменю!
Отобрав у гнома лук, она принялась стрелять, с глубоким удовлетворением замечая, как стрелы поражают цель. Каждый упавший враг на шаг отдалял встречу с ненавистным женихом!
Фарки вскрикнул и рухнул словно подкошенный. Один из противников ногой столкнул его с плато.
Заревевший как медведь-шатун Йожевиж пронесся мимо камня, за которым пряталась Вита, и обрушился на шайлу подобно молоту Торуса.
– Ва-а-агх! – раздался неожиданный рев.
Это Дробуш проснулся, оттого что разъяренный гном проскакал по нему, наступая тяжелыми сапожищами.
– Враги, Дробушек! – закричала волшебница. – Плохие люди!
– Будить? – возмутился тролль. Поднявшись, он сразу стал похож на подушечку для иголок, потому что был утыкан стрелами. – Занозы сажать?
Деловито подойдя к воинам, окружившим Ягорая, тролль примерился и одному из них дал пинка, а другому – подзатыльник. Оба поднялись в воздух, трубя будто лебеди, согнанные с гнездовья, а потом обрушились вниз.
– Спасибо, Дробуш! – делая пируэт в танце со своими противниками, вежливо поблагодарил вожак.
– Спать не дают! – возмутился