Степной десант. Гвардейцы стоят насмерть!. Сергей Нуртазин
парни и мужики в гражданской одежде на восток, шкуру свою спасали, а у нас личного состава не хватало. Да и боеприпаса с оружием не густо было. Толпы беженцев с детьми малыми, с пожитками видел. И каждый на тебя с укором глядит. – Селиванов тяжело вздохнул. – Тебе приходилось видеть, как дитя у мертвой матери грудь сосет? А умирающих на обочине дороги брошенных стариков ты видел?
Вострецов понурил голову. Николай посмотрел на Гришку тяжелым взглядом.
– Нет? А мне приходилось. Эх, нам бы тогда опыта больше и техники. Ничего, зато теперь злее стали и с фрицами воевать научились. Эх, растравил ты мне душу, Гришка! – Селиванов сплюнул. – Ну, ладно, ты меня не отвлекай. Лучше работай лопатой чаще. И ты, Передерин, тоже поторапливайся. Нечего прыщи на физиономии ковырять. Дело к обеду, а ты еще по грудь не закопался.
Узколицый Передерин редкозубо ощерился:
– А я, может, вечером в совхоз наведаться собрался, глядишь, с какой-нибудь калмычкой познакомлюсь. Что же мне с прыщами идти.
– Вот, вот, без прыщей, зато неумытый. Смотри, разнесет тебе рожу от грязных рук, тогда на тебя ни одна девка не посмотрит.
Передерин покраснел, смущенно буркнул:
– А на меня и раньше не больно-то девчата смотрели. В армию ушел, а с девчонкой погулять так и не довелось.
Селиванов подошел к Передерину, похлопал по плечу:
– Погоди, Василий. Вот окончится война, вернешься сержантом или лейтенантом, грудь в медалях и орденах, тогда все девки твои будут. А пока подожди, пока не до девчат. Да и нет, наверное, девчат в совхозе, скорее всего, все жители в сторону Астрахани ушли. Так что…
Речь Николая прервал Вострецов. Он увидел, как полуметровая буровато-серая лента скользнула в окоп рядом с Передериным, крикнул:
– Вася! Змея!
Передерин глянул под ноги, отскочил. Нижняя часть тела змеи свернулась в кольцо, она приподняла голову треугольной формы, быстро шевеля раздвоенным языком, угрожающе зашипела. Василий, опасаясь ее броска, ударил лопатой. Голова змеи отделилась от туловища, но тело, украшенное черной полосой по хребту, еще извивалось. Передерин ударил еще, и еще.
Гришка посмотрел на изрубленное тело змеи:
– Говорят, что убить змею – плохая примета.
Селиванов покосился на Вострецова:
– Будет тебе, со своими приметами. Правильно Василий сделал. Это гадюка степная, у нас на Дону они тоже имеются. Могла и куснуть, а нам перед боем этого не надо.
Вострецов не унимался:
– А еще говорят, что здесь пауки ядовитые водятся.
Селиванов выругался:
– Вот заладил, говорят, говорят. Говорят, что кур доят, а коровы яйца несут. Ты, Гришка, прекращай мне Передерина пугать, а то он того гляди панике поддастся.
– Не поддамся, не боюсь я ваших пауков и змей, – огрызнулся Передерин и посмотрел в небо. Большая черная туча плыла с запада. Вскоре она укрыла степь от палящих лучей жестокого светила. Красноармейцы, уставшие от жары и недостатка воды,