Движущие силы и сущность Великой российской революции. Владимир Идзинский
взгляд на революцию.
Введение
Прошло 24 года после того, как автор этой книги опубликовал небольшую брошюру «Причины и смысл русских катастроф» [1]. В этой брошюре была изложена оригинальная гипотеза, согласно которой периодически повторяющийся раскол российского общества является главной причиной российских общественных катастроф и, в частности, возникший после реформ Петра Первого очередной раскол был главной причиной революции-катастрофы 1917 года. В сокращенном варианте эта гипотеза была опубликована в статье «Тайна российских катастроф» [2] и получила признание научной общественности (на эту статью имеется немало ссылок в различных работах, в том числе и в научных диссертациях). Однако, по прошествии почти четверти века, возникла необходимость еще раз осмыслить основные положения этой гипотезы. В результате появилась книга, которая является дополненным и уточненным вариантом опубликованной ранее брошюры.
Необходимо специально отметить, что изложенная в данной работе гипотеза находит серьезное обоснование и научное подтверждение в трудах известного культуролога и историка, доктора философских наук Александра Ахиезера, впервые познакомившего научную общественность с концепцией раскола русской культуры и объяснившего природу этого явления. Его идеи представлены, прежде всего, в трехтомном труде “Россия: критика исторического опыта” (1991 г.), а также в книге А. Ахиезера, И. Клямкина, И. Яковенко “История России: конец или новое начало?” (2013 г.). Однако, настоящая работа о сущности революции, также основанная на концепции раскола русского общества, как главной причине общероссийских катастроф, разрабатывалась параллельно и совершенно независимо от идей А. Ахиезера, так как в то время автор вообще не был знаком с его трудами.
О революции 1917 года написано много и в самой России, и за рубежом как очевидцами, непосредственными участниками революционных событий, так и изучающими ее учеными, мыслителями, писателями. Тем не менее точку в осмыслении такого грандиозного общественного потрясения еще рано ставить.
Во-первых, нужно согласиться с Карлом Поппером, который утверждал, что каждое поколение имеет право по-своему интерпретировать историю, – не только имеет право, но и в каком-то смысле обязано это делать, чтобы удовлетворить свои насущные потребности.
Во-вторых, – и это особенно нужно подчеркнуть, – чтобы дать правильные оценки такому масштабному явлению, требуется отдалиться от него на значительный период времени. Время должно было пройти хотя бы для того, чтобы на анализ, оценки и выводы перестали влиять идеологические и политические пристрастия, присущие многим писавшим о революции авторам. В этом смысле у нас есть преимущество – преимущество дистанции и преимущество идеологической и политической отстраненности, что позволяет сделать более глубокие и более обоснованные выводы. Пришло время перестать ругать или славить эту революцию. Пора начать изучать, анализировать, размышлять.
В-третьих, ошибочно судить о революции по тем целям и задачам, которые ставили перед собой ее вожди и организаторы. Для глубокого понимания революционных событий нужно меньше обращать внимания на программы политических партий, их официальные заявления, декларации и лозунги, и больше стремиться понять глубинную сущность революции и ее главные действующие силы. Корни такого страшного катаклизма не могут лежать на поверхности. Причины революции таились в глубинных основах жизни русского общества, его ценностях и традициях.
Российская революция, начавшаяся в 1917 году – это закономерный результат многолетнего конфликта двух совершено разных культур, сосуществовавших одновременно в одной стране: русско-европейской и русско-московской. Перманентный раскол общества и стабильная противоречивость культуры составляют главное своеобразие и особенность России. Эта противоречивость вызвана отмечаемым всеми серьезными историками и мыслителями дуализмом российской культуры. На всех этапах исторического развития русская культура как бы двоится, представляя одновременно две различных сущности, два отличных друг от друга «лица» – европейское и азиатское, христианское и языческое. Кроме того, российской ментальности и культуре, как никакой другой, присуще наслоение различных исторических этапов: догосударственное архаическое состояния(несогласованно в числах-догосударственное архаическое состояние либо догосударсвтенные архические состояния) большинства населения страны уживается с сильной государственной властью, традиции Татаро-монгольской Орды и Московского царства соседствуют с новациями петровской России и даже – с преобразованиями советской власти и с социалистической идеологией.
Разница ритмов жизни (задач, стремлений и целей) двух частей одного общественного организма в конечном счете приводила к углублению раскола нации с трагическими последствиями. Славянофилы были правы, говоря, что расколотая нация обречена. Именно раскол нации, вопреки мнению многих, был преодолен в результате революционных событий. Европеизированное меньшинство желало ускоренных темпов превращения России в цивилизованную страну и стремилось разрушить старый порядок, основой которого было самодержавие. А патриархальное большинство сопротивлялось этому,