Реформы в России в 2000-е годы. От законодательства к практикам. Коллектив авторов
исчислять продовольственную независимость буквально так, как это зафиксировано в Доктрине, т. е. исходя из доли импорта в товарных ресурсах внутреннего рынка, то ситуация представлялась, действительно, трагической: доля импорта продовольствия на внутреннем рынке России составляла в 2005 г. – 28,2 %, в 2010 г. – 32,5 %, в 2012 г. – 31,4 %. Однако аграрные экономисты доказывали, что правильнее измерять продовольственную независимость с учетом экспортной составляющей: не как долю отечественной продукции в товарных ресурсах, а как отношение объема производства к объему личного и производственного потребления внутри страны. При такой методике расчета Россия близка к намеченным показателям продовольственной независимости, имея при этом положительную динамику [Шагайда, Узун, 2015] (табл. 7).
Но научные штудии о том, как правильно исчислять продовольственную независимость страны, не перешли в общественную полемику, где господствовала простая схема: много импорта на полках магазинов – однозначно плохо. Популяризация идей Доктрины в общественном мнении была положена на простую схему: есть страны, которые экспортируют продовольствие, а есть страны-импортеры. Россия должна сойти с «иглы импорта» и в перспективе перейти в разряд экспортеров. Подавляющее большинство россиян не знают, что мир не живет по таким упрощенным схемам. Например, США, крупнейший экспортер сельскохозяйственной продукции, является также крупнейшим импортером продовольствия, при чем по одним и тем же товарным позициям. Та же ситуация в странах Евросоюза, в Китае.
Таблица 7
Продовольственная независимость России по основным продуктам (%)
Продовольственной независимостью от импорта содержание Доктрины не исчерпывалось, в ней говорилось о качестве продовольствия, о его физической и экономической доступности для населения. Но очевидно, что реальные следствия для аграрной политики имели именно контрольно-целевые показатели самообеспечения рынка.
Напомним, что концепт продовольственной безопасности порожден глобалистским дискурсом. Но интерпретации продовольственной безопасности встроены в каталоги смыслов, форматирующих национальную идентичность, что предполагает различное отношение к глобализации, международной конкуренции. Россия резко отклонилась от глобалистского дискурса, увязав продовольственную безопасность с независимостью от импорта, взяв курс на создание условий самообеспечения основными продуктами питания [Wegren, 2010; Вегрен, Троцюк, 2013].
Принятие Доктрины стало возможным ввиду позитивных изменений в российском агробизнесе в 2000-е годы. Прежде на фоне катастрофического спада в АПК о продовольственной безопасности говорили преимущественно оппозиционные политики. Теперь же на фоне успехов в АПК привлечение внимания к продовольственному рынку стало приносить политические дивиденты правящей элите. Кроме того, готовясь уступить место В. Путину, Д. Медведев пытался расширить список важных дел, связанных с его правлением. Продовольственная безопасность