Мобильность и стабильность на российском рынке труда. Коллектив авторов
хозяйством.
Рис. 3–1. Динамика производительности труда, валовой добавленной стоимости и отработанных часов в российской экономике в 1995–2012 гг.
Рисунок 3–1, отражая тенденции в (рыночной) экономике в целом, скрывает значительную неоднородность составляющих ее отраслей. Рисунок 3–2 частично восполняет этот пробел, показывая динамику соотношения максимального и минимального уровней производительности рассматриваемых видов деятельности. Так, в 2005 г. номинальная добавленная стоимость на отработанный час отрасли-лидера (23: производство кокса, нефтепродуктов и ядерных материалов) превышала значение соответствующего показателя в отрасли-аутсайдере (AtB: сельское хозяйство) в 60 раз. В разные годы это соотношение менялось от 24 в 1997 г. до почти 70 в 2012 г. В значительной мере этот разрыв объясняется высокой капиталоемкостью расширенного добывающего комплекса (РДК) и широким применением простого ручного труда в российском сельском хозяйстве[54]. Действительно, значение того же показателя для отраслей рыночного сектора без сельского хозяйства и РДК снижается как минимум в два раза. Более того, исчезает эффект возрастания разрыва в отраслевой производительности, что, по-видимому, объясняется более высокими темпами роста капитала в РДК по сравнению со многими другими отраслями в период роста мировых цен на энергоносители [Voskoboynikov, Solanko, 2014].
Примечание. Производительность труда определяется как номинальная добавленная стоимость в расчете на один отработанный час.
Рис. 3–2. Отношение уровней производительности труда отрасли-лидера и отрасли-аутсайдера в 1995–2012 гг.
Неоднородность отраслей в полной мере проявилась и в темпах роста производительности. За весь рассматриваемый период ее среднегодовые темпы варьировались от -7,2 % в год в социальных и персональных услугах (О) до 7,6 % в финансовом посредничестве (J).
Таблица 3–1.
Доли занятости и добавленной стоимости по секторам в 1995 и 2012 гг., %
Хотя динамика затрат труда была вялой, их отраслевая структура в 1995–2012 гг. претерпела существенные изменения (табл. 3–1). Особенно заметны сокращение доли сельского хозяйства в суммарных затратах труда (с 35 до чуть более 26 %) и обрабатывающих производств (с 23 до 19 %) на фоне увеличения доли строительства, розничной торговли и телекоммуникаций (с 24 до почти 35 %).
Не менее значительную трансформацию претерпела отраслевая структура добавленной стоимости. Доля сельского хозяйства в ней упала почти в два раза, обрабатывающей промышленности – с 26 до почти 19 %, транспорта – с 14 до 8 %. В то же время удельные веса добывающего сектора, финансов и бизнес-услуг заметно возросли, а доли строительства, розничной торговли и телекоммуникаций практически не изменились. За этими впечатляющими структурными сдвигами скрываются не менее впечатляющие реаллокационные процессы. В сочетании с отраслевой неоднородностью в производительности они могут влиять на динамику агрегированной производительности,
Подробнее о расчете долей затрат труда в добавленной стоимости см. в работе [Voskoboynikov, 2012].