Волки: Закон волков. Тайны волков. Дух волков (сборник). Дороти Херст
в относительную безопасность, теперь со страхом оглядывала коней. В очередной раз увернувшись от копыт, я оказалась рядом с вжавшимся в землю Уннаном и толкнула его к взрослым, где его сгребла Иллин и бросила внутрь круга. Подхватив Аззуена за загривок, я отшвырнула его к волкам, и тут надо мной качнулась конская голова, чуть не отбросив меня на спину. Я увернулась, прыгнула, вновь увернулась. Борлла тоже стояла за пределами волчьего круга, все еще рыча на коней, что толпились над сжавшимся скулящим Реелом.
– Не стой! – снова крикнула я. – Отпрыгивай!
Глянув на меня, она перевела глаза на огромную лошадь. Я пригнулась, оттолкнула Борллу прочь и перекатилась по земле, уходя от огромного копыта, целившегося мне в голову. Сквозь облако пыли донесся волчий вой – дикий вопль ужаса и боли.
И тут конское безумие схлынуло так же быстро, как началось. Пока Иллин с Веррной отгоняли коней на другой конец поля, Рисса перебегала от щенка к щенку, чтобы убедиться, что мы невредимы. Я вжалась в землю, замерев, когда Рисса склонилась надо мной и лизнула в темя, и тут же с восторгом кинулась к ней, чтобы лизнуть в ответ. Затем Рисса наклонилась к Аззуену, едва стоявшему на дрожащих лапах, к Уннану, у которого был разодран левый глаз, и к Марре, глядевшей на удаляющийся табун. Вдруг Рисса опустила хвост и беспокойно заскулила при виде бледного тела, от которого как-то странно пахло Реелом. Скуление перешло в вой, Рууко с Тревеггом подошли ближе, чтобы потрогать щенка. Тот, не отзываясь, лежал неподвижно, голову его покрывала кровь, тело выглядело странно плоским.
– Реел, вставай же, – нетерпеливо тявкнула Борлла, подталкивая его носом.
Рисса осторожно отодвинула Борллу и, сев на землю, испустила долгий жалобный вой, к которому присоединились Рууко, Тревегг и Минн. Отгонявшие коней Иллин и Веррна замерли на обратном пути – и подхватили печальную песнь. Я не заметила, как из моего горла тоже полился вой.
Не веря глазам, я глядела на маленькое, испачканное землей тельце, лежащее на затоптанной траве. Сердце у меня отяжелело, в груди что-то сдавилось, брюхо свело – я думала, что отрыгну даже тот мелкий клочок кобыльего мяса, что мне удалось проглотить. Только что мы бежали к табуну вместе с Реелом, а теперь он стал лишь кучкой костей и меха… Иллин с Веррной наконец добрались до нас, и вся стая замерла вокруг Реела. От жаркого послеполуденного солнца меня затошнило еще больше.
Я не знаю, сколько мы так стояли в надежде, что Реел вернется к жизни. Тщетно. Я не особенно любила Реела и часто его не замечала, но он был щенком того же помета, членом стаи. И на его месте могла быть я сама – ведь я первая побежала к табуну. Мне вдруг захотелось лечь посреди равнины и зарыться в землю.
Рисса вновь испустила вой, более низкий и долгий, – и стая присоединилась к ней в прощальной песне Реелу. Все, кроме Борллы: она просто стояла и, не веря, смотрела на безжизненное тело.
Бросив последний взгляд на Реела, Рисса повела стаю прочь с равнины Высокой Травы. Борлла не двинулась с места.
– Как