Кто-то может вернуться. Сборник мистических рассказов. Михаил Монастырский
узнать значение сигналов, но он не снижая скорости, так и проехал мимо. Я не успел разглядеть водителя, зато заметил, что лобовое стекло его кабины было полностью засыпано снегом, у него не работали дворники. Я следил за удаляющимся от меня в сторону города странным грузовиком через боковое зеркало, менее чем через минуту от него не осталось и следа, он сгинул в новогодней ночи. Придурок. Я снова прибавил скорость, недоумевая о значении этой встречи, и тут же забыл о ней.
Зелёные цифры часов на приборной панели опять показывали мне 20:15. Первый раз в жизни вижу, как зависают электронные часы. По крайней мере, у меня такого ещё не было. Кнопки для установки времени не среагировали на мои нажатия. Я надавил на кнопку подсветки наручных часов. Циферблат вспыхнул ярко – голубым светом, освещая даже моё лицо. Стрелки стояли на месте – 20:15. Тогда я достал из кармана куртки мобильник и разблокировал его. Связь отсутствовала (…) и время на экране тоже замерло на 20:15. Положив телефон на переднюю панель, я решил, что одновременный сбой всех часов (плюс телефона) – это и есть тот «правдоподобный» случай, когда снаряд падает оба раза в одно и то же место. Даже три раза!
А ведь я выехал из города не менее как полтора – два часа назад. Вспомнив, что сразу при выезде на трассу забыл засечь километраж по спидометру, я обнулил счётчик. Где–то через 600 километров я буду уже рядом с домом, в котором сейчас умирает мой отец. Конечно, теперь-то он желает меня увидеть.
Каждый имеет право прожить жизнь так, как ему хочется. По крайней мере, он не сделал меня таким же, как он. У меня было иначе, чем у многих моих друзей. Это их отцы пытались мастерить своих сыновей, мой же был занят самим собой. Я всегда был предоставлен себе, сам совершал ошибки и сам исправлял. Ему за меня незачем и некогда было беспокоиться. Я потом перестал вовсе ждать от него какой-либо помощи и на десяток лет вообще забыл о его существовании. Может он умер ещё тогда? Позже при встрече, оправдывая себя в моих и, прежде всего в своих собственных глазах, он назвал отсутствие воспитания воспитанием. Я даже молча согласился, дабы не ранить старика. У меня уже были свои взрослые дети, которых я никогда не оставлял без внимания больше, чем на время двухнедельной командировки. Моё согласие с его мнением утешило его тогда, а я просто перевёл разговор на другую тему и укатился от него за тысячу километров.
Шёл снегопад. Как быстро в размышлениях летит время, я проехал уже 192 километра. Зелёные цифры часов по–прежнему показывали 20:15. Ни одной машины, ни туда и ни обратно, ни догнать и ни обогнать. Здоровенные хлопья, освещаемые ближним светом, продолжали тихо падать на белоснежную трассу. Справа от меня на мгновение из темноты друг за другом показались два дорожных указателя: один с надписью «Счастливого пути», а другой – указатель расстояния до моего города «Т. – 850»? Но, не сбавляя скорости, я промчался дальше. Видимо устали глаза и мне показались те же самые надписи, что и при выезде из города. Проехав ещё около получаса, я решил, не дожидаясь пока на моём