Игры для взрослых. и другие рассказы. Александр Николаевич Прохоров
вздрогнул, и такая родная (теперь опустевшая) платформа вместе с нашей мамой сначала качнулась, а затем поплыла все быстрее, пока пейзаж за мокрым стеклом стал почти незнакомым.
Пятница и суббота
Алексей звонил в дверь уверенным длинным звонком, подталкивал вперед товарища, которому неловко было идти в гости выпивши.
– Ничего-ничего, – говорил Алексей, – ща добавим, пока не выветрилось.
Дверь открылась, и на лестничную площадку, высыпали двое малышей – погодки трех и четырех лет.
– Ах вы, мои засранцы! Ах вы, мои спиногрызики, – расплылся в улыбке папаша, присел до нужного уровня и, качаясь в неудобной позе вприсядку, по очереди поцеловал выбежавших сынишек. Нежная интонация с лихвой покрывала грубость выражений.
– Смена растет! – не без гордости проговорил Алексей, вставая, схватившись за рукав друга, проникая в квартиру и увлекая всех за собой.
Тут уже прыгал, норовя лизнуть в лицо, здоровый пес – немецкая овчарка.
– Мухтар, это свои. Свои, Мухтар! Сейчас он тебя понюхает и больше не тронет, – объяснял Алексей. Но собака была настроена на редкость дружелюбно, так что гость страдал не от агрессии животного, а от любви, настойчиво пытаясь увернуться от поцелуя.
– Не бойся! Умнейший пес, три медали у него.
– Да я вижу, – соглашался товарищ.
– А это Маша, – представил Алексей жену. – Маш, давай сообрази нам чего-нибудь быстренько. Мы не жравши почти. А потом сходи, купи пивка на утро мне.
– Могли бы и сами захватить, пивко-то.
– Кисонька, извини, замотались совсем.
– Мухтар! Сидеть, Мухтар! – Алексей был в центре событий. Теперь он обращался к собаке, которая недовольно садилась, прижимала уши.
– Мухтар, голос! Голос, Мухтар!
Мухтар водил обрамленной седеющими усами мордой, напрягал голосовые связки и выдавливал из себя какое-то старческое покашливание.
– Мухтар, это что, по-твоему, голос? А ну давай как следует.
Мухтар рявкал, смотрел на хозяина и вилял хвостом.
– Леш, поздно уже, соседи спать укладываются.
– Что это они так рано-то? Ладно, иди не мешай. Принеси-ка мне кусок колбасы, надо дать собаке за службу.
Жена поплелась на кухню, отрезала кружочек копченой колбасы, передала мужу. Смотрела на знакомую до боли картину. Выражение лица у нее было, как у мамаши, читающей любимую книжку избалованному ребенку, которому давно пора научиться читать.
– На, Мухтар, на, молодец. Жри, скотина такая.
Мухтар проглотил кусок, оглядывал собравшихся, пытаясь понять, дадут еще или нет.
– Ох ты, собака дурная, скотина бестолковая, – приговаривал Алексей, и Мухтар чувствовал всю теплоту его пятничного настроя.
Жена ушла, погремела на кухне кастрюлями, потом опять зашла в прихожую.
– Леш,