Игры третьего рода. Борис Долинго
что он только что видел, не укладывалось ни в одну из возможных знакомых моделей, а потому, даже не говоря о страхе, просто выводило из себя неизвестностью и отсутствием первичной рабочей версии.
«Дьявол, предлагали же мне квартиру здесь, поближе к части, – вдруг подумал Гончаров, – так ведь не захотел на окраину перебираться! Кто мог знать, кто мог знать? Дьявол, дьявол!..»
Несмотря на тревожность ситуации и лёгкие ранения, люди выстроились чёткой шеренгой, позволяя майору машинально отметить хорошую выправку личного состава.
Гончаров ещё раз вытер нос платком и откашлялся.
– Товарищи, ситуация чрезвычайная! – начал он с самой банальной фразы. – Самое главное, непонятно, что случилось. Потому приказываю: выставить охранение территории, подготовить все машины, включая БТР, получить боекомплекты. Несанкционированного проникновения посторонних лиц на территорию части не допускать всеми возможными методами, включая применение оружия. Пока не получим чёткие распоряжения от администрации…, – Александр запнулся, не будучи уверен, что в такой ситуации распоряжения от администрации района поступят быстро, – остаёмся в расположении части. Технической службе запустить резервное питание от генератора – сержант Липустин отвечает за организацию. Я пока проведу совещание с комсоставом и постараюсь получить указания от вышестоящего начальства.
Он махнул рукой, лейтенантам Кузьмину и Губайдуллину, а также прапорщику Овсиенко и пошёл в здание. Офицеры и прапорщик поспешили за ним сквозь неосвещённые коридоры. Тут было темновато, но хозяйственный Овсиенко уже раздобыл где-то фонарь. Стёкла вылетели и во многих внутренних помещениях – под ногами почти везде противно хрустело.
– В администрацию города звонили? – поинтересовался на ходу Гончаров у Губайдуллина, который в тот день дежурил на КПП. – В ГУВД, ФСБ, управление ЧС – куда?
– Везде сразу же, товарищ майор! Везде звонили, но, какой там – связи нет. Телефон вообще не работает… – доложил лейтенант. – Мобильники тоже не работают, вот так!
– Хороши дела… – распахивая дверь в дежурку, сказал Гончаров таким тоном, что посторонний слушатель мог бы подумать, будто за отсутствие связи он винит именно лейтенанта.
– Да провода же, наверное, везде порвало, товарищ майор, и электричества нет!
В дёргающемся свете фонаря Гончаров прошёл за стол и всё-таки снял трубку настольного телефона. От тишины умершей мембраны чуть ли не заныло ухо.
– Так, – проворчал Гончаров, – давайте рацию.
Он включил аккумуляторное питание, но в эфире царило молчание, липкое и противное, как в телефоне.
– Тут с радио вообще такое дело, товарищ майор, – сказал Губайдуллин, и, сняв головной убор, вытер потный лоб платочком, на котором в неверном свете виднелись тёмные пятна. – У меня магнитолка есть на батарейках, и я приёмник-то включил сразу…
– И что?
– В общем, тишина везде, товарищ майор, даже несущей частоты нету.
– Что,