Сожжённые цветы. Яна Розова
я успела отойти!
– Прости, что не предупредил.
Лис уже стоял рядом с ней, отряхиваясь и размазывая по влажной лысой макушке пыль. Он столкнул ногой искорёженный лист вишнёвого металла.
– Наверно, бежать надо? – спросила Геля, отдав Лису барсетку и куртку из багажника.
– Да, надо. Пойдём, я знаю короткую дорогу через лес. А здорово гагахнуло! Смотри-ка, машинка работает!
– Что ещё за машинка?
– Да, так. Купил несколько для своих… друзей.
До города они добирались не меньше часа. На конечной остановке сели в пустой автобус, приехали в центр, зашли в пивной ресторан на площади Революции.
Первым делом Геля спряталась в туалете. Глянув на отражение в зеркале, ужаснулась своему усталому и запылённому виду. Умылась, накрасила губы новой помадой и тогда почувствовала себя вновь готовой к приключениям.
Лис уже заказал пиво, креветок, раков, солёных орешков и сухариков. Он тоже умылся и выглядел вполне довольным жизнью. Геля не могла не отметить, что из всех сидящих в пивнухе мужиков Лис самый классный.
Геля спросила:
– Так ты проводишь каждый день?
– Понимаешь, у моей жизни есть две стороны. Внешне кажется – я только и делаю, что катаюсь на чужих тачках, граблю неприятных тебе баб и философствую о свободе. Но это не так. Я здесь, в Гродине, чтобы помочь своим друзьям. Парни они идейные, крутые, я для них на всё готов!
– Что за идеи?
– Хорошие идеи, правильные. Ты веришь в то, что мы все созданы для счастья?
И Геля, имеющая высшее историческое образование, изучившая не меньше сотни разновидностей этих идей и отлично знавшая, чем обычно кончаются разговоры о всеобщем счастье, ответила:
– Да!
– Значит, мы единомышленники. Ты где живёшь?
– У родителей.
– Что? Сколько тебе лет?
– Нет, просто они считают…
– При чём тут они? Ты решаешь! Значит так, сегодня – ко мне, а завтра же я найду тебе жильё. Своим скажешь, что будешь теперь снимать квартиру и жить отдельно. Что у тебя за отношения с ними?
– Так себе…
Под его требовательным взглядом Геля начала рассказывать о непонимании, об унизительной необходимости отчитываться за каждый шаг, за каждую копейку, о разговорах с мамой, когда за двадцать минут тебя успевают двадцать раз унизить, о неизменном отцовском недовольстве.
– Ничего, – сказал Лис. Он взял её руку в свои шершавые ладони и улыбнулся, подмигнув. – Всё изменится. Познакомишься с моими друзьями, будешь на мир другими глазами смотреть!
– Ты террорист какой-нибудь?
– Я не анархист в вашем смысле слова: ваши бетонные мозги не возьмёт никакая бомба.
Он посмотрел ей в глаза, чуть улыбаясь уголками губ.
Геля догадалась, что это он процитировал что-то ей неизвестное, спросить же – откуда цитата, не решилась. Лис словно гасил её дерзость, что оказалось абсолютно неведомым прежде, но приятным ощущением.
Порядком утомившись от приключений, она, тем не