Гримасы навязанной молодости. Вторая книга трилогии «Неприкаянная душа». Лариса Малмыгина
притягивающий внимание определенных кругов!
– Успокойся, такие лохи, как твой несравненный, не интересуют преступный мир, – отмахнулся от меня элементал. – Просто хитрый жулик влюбился в супругу Смирнова, а она оказалась ему не по зубам. Если бы насекомое было уверено, что вы богаты, оно бы не потребовало денег на выкуп для Сергея Владимировича.
– А что бы оно потребовало? – неприлично икнула я.
– Звезду с неба, – покачал головой старичок-боровичок. – Ему нужно было то, чего у вас нет.
– Значит, если я исчезну, мой нечестолюбивый супруг станет ненужным наркоторговцу? – догадалась я.
– Да, – насупился большой воздушный шарик.
– Но мне некуда деться, – усаживаясь в кресло, невольно всхлипнула я, – да и без тебя с Марго я не представляю своей жизни!
– Будем думать, – взлетая к потолку, просиял от моих слов домовой. – Надо посетить конгресс ведьм и колдунов, который состоится на Голгофе в ночь на Ивана Купала.
– А почему не на Лысой горе? – оживилась я.
– Близ Киева проводит шабаши подлинная нечистая сила, – озадаченно почесал в затылке дух. – Ко всему прочему, хохлы требуют оформление визы и хорошее знание украинского языка.
– Разве такая мелочь, как переезд частного лица из пункта А в пункт В, должна оговариваться на сходке приспешников Сатаны? – искренне удивилась я.
– Ты здорово вляпалась, милая, и находишься между двух зол, из которых невозможно выбрать меньшее, – заволновался Жемчужный. – С одной стороны, это вездесущие любвеобильные братки, с другой – обнадеженная, но обманутая милиция. Если тебя проворонят криминальные таланты, то обязательно сцапают отчаявшиеся менты.
– Но до конгресса далеко! – хватая настольный календарь, ужаснулась я.
– Время можно свернуть, – невесело усмехнулся домовой.
– И украсть у людей четыре прекрасные летние недели? – подскочила от негодования я.
– Зачем же, пусть наслаждаются, – пожал плечами Карл Жанович. – Месяц потеряешь ты, но он вернется к тебе в конце июля.
– Хорошо, – пробормотала я, от всей души сомневаясь, что это действительно хорошо.
– В таком случае, улетаю сейчас, – натягивая на себя черную мантию, появившуюся неизвестно откуда, торжественно провозгласил мой лучший друг.
– Спецодежда? – недоуменно разглядывая странный прикид, присвистнула я.
Проигнорировав мой вопрос, элементал взмыл вверх, словно стрела, пущенная из лука. Я осталась одна, совсем одна: без мужа, детей, Карлоса и… Мадима.
«А ведь Повелитель Стихий, возможно, тоже будет на Голгофе! – неожиданно опомнилась я. – Сможет ли земная женщина устоять перед его красотой»?
Начинался новый день, наполненный треволнениями и ложью. Взглянув на календарь, я еле осмыслила, что наступило двадцать четвертое июня.
– Куда вы пропали? – нещадно насилуя телефонный аппарат, оглушительно