Лишь одна Звезда. Том 2. Роман Суржиков
чинуш, я – кассир в банке Шейланда!» Рыжая: «Врешь, наверно. Одет простенько». Чинуш: «Это нам так полагается по форме. Но через мои руки знаешь какие деньги проходят!..» Тут я навострил уши. Вернул пузану его монетку и вытолкал из комнаты, сел сам слушать. Чинуш там, в соседней комнате, совсем разошелся: «Из нашей банковской точки каждую неделю две тыщи вывозят! Что ни неделя – то две тыщи! Говоришь, у меня денег нету? Это у меня-то нет?! Да ты со мной заживешь, как принцесса!»
Крот говорил с неприятным присвистом – из-за нехватки передних зубов. Двубородый устал от его болтовни и сказал:
– Так что? Короче давай.
– Ты слыхал, Двубородый, две тыщи каждую неделю! Вот что! И речь не о перышках шла, а о самых настоящих желтяках! Положим, чинуш приврал, и там не две тыщи, а одна, но все равно! С налету тыщу желтых можем взять!
Олаф потер правую бороду, что было признаком раздумий или легкого раздражения, и ответил:
– Банк Шейланда самый надежный.
– Двубородый, я пошел на ту точку и поглядел. Там стерегут всего пять рыл в железе. Соберем дюжину, налетим по-шустрому и все обтяпаем. Каждый возьмет по полсотни желтых, а мне сто, а тебе – триста.
– Дубина, – буркнул Олаф. – Банк Шейланда самый надежный потому, что честно платит мне мзду. У него нет проблем и у меня нет проблем. Кто сунется к Шейланду, свяжется со мной.
– Платит тебе? Неужто целых триста желтых? Верно, меньше!
– Не твое дело, сколько. Платит, сколько нужно. Ты понял меня?
– Но Двубородый…
Сидящий на бочке от злости взялся за левую бороду.
– Что но?
Крот опомнился:
– Никаких «но». Прости, Двубородый.
– Что прости?
– Прости дурака. Сказал, не подумав.
– Слепая тварь. Надоел. Пошел отсюда.
Сидящий на бочке схватил кубок Крота и швырнул под нижний стол. Остроносый мужичок схватился с места и резво убежал следом за чашей. Кто-то из парней хохотнул, Хмык сказал:
– Хмык…
Олаф отпустил левую бороду и тут же улыбнулся, словно злость прошла за миг.
– А ты, Лысый Фред, ступай ко мне. Садись рядом.
Невысокий парень, косматый настолько, что глаза едва проглядывали сквозь шевелюру, перешел от нижнего стола к верхнему.
– Как дела, Фред?
– Да помаленьку, Двубородый.
– Говорят, хорошо перья стрижешь.
– Я-то что, я скромно… Это место прибыльное. Перышки сами в руки летят, а я от них отмахиваюсь. Но иногда устаю, тогда уж беру.
– Ты – хороший парень, Фред…
– Сука! – процедил Томпсон.
Лысый Фред опешил:
– Ты чего это, а?
– Сука она, – буркнул Томпсон и стукнул по столу обручальным браслетом.
– Жена твоя?
– Моя.
– Что сделала?
– Да ничего.
– Скурвилась?
– Нет.
– Монету