Одержимый. Николай Леонов
узнал про своего подвижного шефа, – размышлял про себя Гуров. – Взятки, сметы, левые зарплаты... Стал шантажировать или пригрозил сообщить в милицию. Допустим, Рудников испугался, разгневался, все, что угодно – но как поверить в то, что вслед за этим он повесил своего подчиненного в спортивном зале за ноги, мучил его и, наконец, прикончил изуверским способом? Этот Рудников, может быть, и плут, и нечист на руку, но расправляться с врагами на манер древних скифов? Да еще прямо на месте? Не полный же он идиот! И по глазам не видно, что идиот. Живые глаза, сметливые. Нет, в кандидаты на убийство этот живчик пусть встает в самый конец очереди. Тут что-то другое! Скажем, из древнегреческих трагедий. Потому что все, что мы тут увидели, поражает на первый взгляд своей кровожадной бессмысленностью. Так только в трагедиях бывает, где действуют некие высшие силы, а человек – лишь слепое оружие в их руках».
Полковнику Гурову неспроста пришло в голову подобное сравнение. Убийство в спортивном комплексе «Арена юных», расположенном на юго-западе Москвы, и в самом деле отличалось кое-какими странностями. В официальных сводках такие убийства характеризуются, как совершенные с особой жестокостью.
Особая жестокость в детском спортивном комплексе – вещь сама по себе неприятная, не вписывающаяся в обыденные представления о детском учреждении. Но здесь все буквально выпирало за рамки обычного. Убит был тренер, убит по непонятным мотивам, убит без свидетелей в пыльном зале, который временно не использовался для тренировок, – там частично меняли полы. Тренера подвесили за ноги на веревке, перекинув ее через закрепленное в потолке кольцо – обычно туда вешали спортивный канат – некоторое время пытали, а потом убили. Как гласило заключение экспертизы, «...скончался от закрытой черепно-мозговой травмы, сопровождавшейся отеком мозга и обильным кровоизлиянием...». То есть, грубо говоря, несчастную жертву двинули по голове чем-то вроде кувалды – точно корову на бойне. Хотя в наше время даже на бойне применяются более гуманные методы умерщвления.
Впрочем, эксперт склонялся к тому, что орудием убийства послужила отнюдь не кувалда, а полированный стержень от штанги, который убийца позаимствовал в секции тяжелой атлетики. Разумеется, отпечатков пальцев он на нем не оставил, но следы удара присутствовали недвусмысленные. Тщательный анализ вряд ли бы изменил первоначальное мнение эксперта о том, что стержень от штанги и есть орудие убийства.
Исходя из существующих обстоятельств, Гуров пришел к выводу, что преступление было заранее спланировано и тщательно исполнено. Вряд ли преступник просто так вошел в спорткомплекс, выбрал себе первую попавшуюся жертву и расправился с ней столь мудреным способом, сумев при этом остаться незамеченным. Свидетелей преступления не было. Никто из персонала не мог утверждать, что видел постороннего человека в комплексе. То есть посторонние здесь были обычным делом, но Смирнов был убит около полуночи, когда в комплексе никого практически не оставалось,