Путь гейши. Алина Лис
на старшего брата, тяжело дыша. В широко распахнутых глазах блеснули слезы.
– Ты никогда бы не ударил никого из своих вассалов, – сказал он дрожащим голосом. – Ты меня совсем не уважаешь, да?
– Никто из моих вассалов не посмеет повысить голос на своего даймё, – холодно отрезал Ледяной Беркут. – А если посмеет, я его убью. Ты мальчик или самурай, Нобу? Брат или вассал? Подумай.
Нобу сглотнул. Сейчас Акио до боли напомнил ему отца в гневе.
– Иди. До завтра ты мне не понадобишься.
Он кивнул на дверь и выжидающе посмотрел на младшего брата, как будто вопрошая: «Ну, чего встал?» Нобу понял, что не дождется слов благодарности за грязное дело, которое пришлось совершить. Обида встала горьким комом в горле – ни проглотить, ни выплюнуть злыми словами.
Нобу всегда испытывал в адрес старшего брата опасливое восхищение. А тот смотрел на него как на пустое место. Мальчишкой Нобу мечтал, как однажды вырастет и станет равным или даже более сильным, чем Акио. В конце концов, Нобу тоже Такухати, пусть ему и не досталось родовой магии, не в ней доблесть самурая…
И вот он вырос, а брат по-прежнему помыкает им и ни в какую не желает прислушиваться к его мнению. Нобу ведь и в городскую стражу пошел, чтобы что-то доказать родным. Поначалу так гордился, что сам сёгун отметил его и велел перевести в охрану дворца. Пока Акио не отнял мимоходом эту радость, сказав, что сёгун просто держит Нобу поближе, чтобы иметь возможность влиять на старшего Такухати.
А как страшно и гадко было убивать Сасаки! Подло накидывать удавку из-за спины, удерживать хрипящее и трепыхающееся тело. И как раз рядом пробежала служанка. Нобу чудом не попался. И что? Где благодарность? А ведь он прикрыл Акио. Заплатил за его оплошность, замарал руки кровью, рисковал. Оплеуха – вот и вся благодарность.
– А что с Хитоми? И с предателем? Я хочу помочь…
Старший брат поморщился:
– Ты уже помог. Иди. И забери это. – Акио кивнул на все еще лежащее на столике ухо. – Похоронишь по-человечески.
Он отвернулся, показывая, что беседа завершена. За спиной раздался шорох, стукнула дверь.
Ледяной Беркут недоуменно пожал плечами и достал чистый лист бумаги. Что за фокусы? Смог выполнить задание? Избавился от опасного человека, защитил сестру? Молодец. Но к чему эта сцена с отрезанным ухом?
Имей Акио возможность проникнуть на территорию дворца, он бы сделал это сам. Но он не мог, а мальчишка рвался помочь, разве что не умолял. Все хочет стать героем для Хитоми. И ведь справился, смог. Так по какому поводу истерика? Можно подумать, ему не приходилось раньше убивать…
«А ведь вправду не приходилось!» От осознания этого простого факта Ледяной Беркут даже замер. Нобу девятнадцать лет, и сегодня утром он впервые убил человека. Убил не в честном поединке, подло, сзади…
Акио нахмурился, удивляясь, как могло получиться, что Нобу до сих пор не проливал крови. Сам он к девятнадцати годам имел за плечами две войны, подавление мятежа в юго-восточной провинции и бессчетное количество дуэлей. Его меч не просто попробовал крови, он пролил реки…
Нобу