«Всё не так, ребята…» Владимир Высоцкий в воспоминаниях друзей и коллег. Отсутствует
хитов Высоцкого, но почти не знают серьезных, глубоких, «лабораторных» песен – сочинявшихся не для публики, а для себя, не для концертов, а для узкого круга, для личного роста. Он, впрочем, и сам пел их неохотно.
Книга эта придумана и составлена другом, одноклассником и в каком-то смысле «учителем» Высоцкого – он показал ему первые гитарные аккорды. Игорь Кохановский, чьи песни тоже поет несколько поколений, – «Бабье лето», «Это наш с тобой секрет», «Суженый-ряженый», – свои серьезные стихи и поэмы сумел напечатать лишь недавно, до этого его знали как журналиста и песенника. Он проделал титаническую многолетнюю работу, опрашивая друзей Высоцкого, актеров, режиссеров, поэтов, звукооператоров, старателей, журналистов; он собирал любые мелочи, связанные с его именем, – не для того, чтобы примазаться к славе, а чтобы приблизиться к пониманию феномена Высоцкого-человека. Для того, чтобы вы прочли эту книгу.
Когда-то Аникст закончил статью о «Гамлете» словами «оставаться человеком, всегда и во всем человеком». Пафос этой книги, написанной об одном из лучших Гамлетов мирового театра (да и спектаклей такого уровня в мире было раз и обчелся), – в ином: быть человеком сегодня уже недостаточно. Поднимись над человеческим, поставь себя в условия нечеловеческих напряжений и сверхчеловеческих требований – и вокруг тебя спасутся многие.
Игорь КОХАНОВСКИЙ[1]
Серебряные струны
Влезли ко мне в душу, рвут ее на части, Только б не порвали серебряные струны!
Когда 1 сентября 1952 года я вошел в свой класс 8 «В», то увидел много «новеньких», вернее тех, кто и раньше учился в нашей школе, но в других, параллельных седьмых классах (которых, между прочим, было аж семь – результат очень высокой рождаемости 1937–1938 годов, когда «жить стало лучше, жить стало веселей»). Тогда многие после «семилетки» поступали в техникумы, поэтому количество восьмых классов в школе уменьшилось, и в результате переформирования я оказался с Володей Высоцким в одном классе. То ли потому, что мы с ним действительно чем-то внешне похожи, или по какой-то иной, необъяснимой причине, но мы сразу же нашли друг друга и сели за одну парту. Так началась наша дружба.
До сих пор меня не оставляет чувство горечи. Господи, думаю, как же он рано ушел… Как несказанно жаль, что при жизни он не познал даже намека на то официальное признание, которое пришло только после его кончины («они ценить умеют только мертвых»). И хотя еще при жизни его популярность и слава были всенародными, ему не хватало «газетно-телевизионного» тому подтверждения.
Сегодня этих подтверждений, как говорится, хоть отбавляй. Это прекрасно – но мне непонятно, зачем так упорно стараются надеть на него личину трагичности. Да, судьба его трагична уже одним ранним его уходом. Всевозможные запреты на публикацию и концерты, естественно, омрачали его будни. Но это не значит, что он превратился в человека
Кохановский Игорь Васильевич (р. 1937) – поэт, журналист, одноклассник и близкий друг Высоцкого.