Дворянская семья. Культура общения. Русское столичное дворянство первой половины XIX века. Алина Шокарева
твердость Ея души»[239]. В марте 1829 года Шаховской был переведен в Суздальский Спасо-Ефимьевский монастырь, где скончался на руках верной жены.
Многие супружеские пары того времени составляли одно целое: имели много сходного в характерах, нравственных установках, образе жизни. Этому способствовало одинаковое воспитание и единый круг общения.
Например, П.А. Вяземский отмечает «скупые пары» (влиятельная «графиня Толстая и ее муж Варфоломей Васильевич»)[240]. Некоторые супруги добровольно отдалялись от большого света[241], а некоторые, как чета Закревских (Арсений Андреевич Закревский был в 1848 году назначен московским военным генерал-губернатором), сходились на том, что каждый живет своей жизнью, так как «расчетливый же муж молодой богатой жены, любивший гораздо более женины деньги, нежели ее самое и супружескую честь, не убивался ее развратом, которого она не заботилась и скрывать»[242]. Но были и достойные примеры счастливых семейных пар: так, чета Баратынских поражала современников своим спокойствием, упорядоченной, размеренной и тихой жизнью. Жена помогала мужу: сохранилось несколько объемных альбомов со стихами Е.А. Баратынского, переписанных Анастасией Львовной: она переводила его стихи на французский язык, была его музой, а также первым судьей и ценителем его произведений. В стихах, ей посвященных, спустя восемнадцать лет совместной жизни, поэт благодарит супругу:
О, сколько раз к тебе, святой и нежной,
Я приникал главой моей мятежной,
С тобой себе и небу веря вновь[243].
Супруги Толстые (художник Федор Петрович с женой) все делали вместе – проводили праздники, обустраивали свое жилище. Их дочь писала, что в казенной квартире – доме с мезонином на Васильевском острове – вся мебель была сделана по рисункам отца охтенским мужичком-столяром. Обивку для мебели из дешевой материи вышивали три ее тетки. Мать украшала мебель греческими узорами, драпировала и вешала занавески[244].
Л.А. Ростопчина приводит письма графа Ф.В. Ростопчина своей жене в 1812 году: «Целую твои ноги, благодетельница, молись за меня Богу: молитвы праведников доходят до Него»; «Целую тебя с сердцем, преисполненным твоими добродетелями, и умом, восхищенным счастьем, какое нас ждет»; «Вернись в город разрушенный, дом разоренный, к мужу тебя боготворящему и уважающему беспредельно»[245].
Петр Андреевич Вяземский страстно любил жену свою Веру Федоровну. Князь принимал участие в Бородинской битве и накануне писал жене: «Ты в душе моей, ты в жизни моей. Я без тебя не мог бы жить»[246].
Счастье А.С. Грибоедова было недолгим. Сохранились письма его к жене, полные любви и нежности: «Бесценный друг мой, жаль мне тебя, грустно без тебя как нельзя больше»; «Потерпим еще несколько, Ангел мой, и будем, чтобы нам после того никогда более не разлучаться»; «Помнишь, друг мой неоцененный, как я за тебя сватался, без посредников, тут не было третьего»[247].
Конец
ГАРФ. Ф. 635. Кн. Шаховские. Оп. 1. Д. 23. 1 л.
Вяземский П.А. Указ. соч. С. 254, 126.
Толстой М.В. Указ. соч. С. 167.
Записки графа Ф.П. Толстого. М.: РГГУ, 2001. С. 167.
Русские писатели в Москве: Сб. / Сост. Л.П. Быковцева. М.: Московский рабочий, 1987. С. 237–238.
Каменская М.Ф. Указ. соч. Т. 55. С. 614.
Ростопчина Л. Семейная хроника (1812). М.: Типогр. «М.В. Валдин и Ко», 1912. С. 10.
Рожанковская И.И. Судьба одного семейства. Карамзины. Вяземские. СПб.: Изд-во «Пушкинского фонда», 2008. С. 149.
Грибоедов А.С. Указ. соч. Т. 1. С. 333.