За спиной адъютанта Его превосходительства. Книга первая. Александр Черенов
похвалой, Макар взмолился:
– Это ведь, какие деньги пропадают! Не погуби, кормилец!
«Кормилец», раздумывая, почесал в затылке, отчего фуражка вернулась на место.
– М-да, положение. И с собой не заберёшь, и Чека не оставишь… А товар – нужный, в хозяйстве пригодится… Знаешь, что…
Макар обесцветился в ожидании приговора.
– Оформлю-ка я это, как конфискат в камеру хранения вещдоков: она – в моём ведении! Потом ключнику-пьянчуге ставим «пол-литра» – и дело сделано! Товар будет, как в сейфе! Но я – в «половине»! Лады?
– Лады!
Макар искренне обрадовался такому исходу дела. Половина – это всё же больше, чем ничего.
– Ну, а теперь беги! И запомни: я жду тебя обратно через неделю!
– Не у… – взмолился Макар.
– «У»! – не внял мольбам «Чекист».
С улицы донёсся неясный шум. «Чекист» выглянул в окно: поднимая клубы пыли, по направлению к дому, маша револьвером, нёсся Сазанов.
Не тратя больше слов, «Чекист» вытолкнул Кусачего в окно, выходящее в огород. Дополнительно полученное ускорение коленом под зад позволило Макару быстро раствориться в могучих зарослях лопуха. Убедившись в дематериализации связного, «Чекист» выхватил из кобуры громадный маузер и стал расстреливать «белый свет». Аккомпанементом выстрелам работали дикие крики на тему: «Стой, стрелять буду!»
Ворвавшийся в хату Сазанов застал только своего коллегу, заковыристо матерящегося у распахнутого окна.
– Ушёл… – смачно выматерился «Чекист». – Ух, как я хотел его «достать»!
Он нехотя вложил расстрелянный «до железки» маузер в кобуру: явно ещё не настрелялся.
– Ну, пошли глядеть трофеи!
Совместными усилиями они сбросили хворост. Разворошили сено. Под ними оказался целый женский гардероб, спрессованный до толщины человеческого скелета: платья и юбки из «жатки» и панбархата, горжетки и манто из горностая и соболя, всевозможное нижнее бельё из шёлка и гипюра, и, наконец, роскошная котиковая шуба.
– Моё!
Из-за калитки донёсся истерический вопль. Растрепанная Одарка, с невидящими глазами, но хорошо разглядев имущество, влетела во двор, и попыталась широко раскинутыми руками охватить воз.
– Моё!
«Чекист» коротко хохотнул.
– Ё, моё! – «срифмовал» он. – Это ж – конфискат, тётенька! Соображать надо!
– Моё!
Одарка продолжала орать классическим благим матом, не обращая ни малейшего внимания на разъяснения «товарища чекиста».
Эффектно захлопывая кобуру с маузером, «Чекист» снисходительно пробасил:
– За помощь, конечно, спасибо…
И тут случилось невероятное в практике взаимоотношений Чека и обывателя. Одарка медленно поднялась с воза и пошла на «Чекиста». Подперев бока полными руками и широко расставив красивые длинные ноги, она тяжёлым взглядом карих глаз принялась испепелять «товарища».
– Спасибо, говоришь?!
Её голос был полон ядовитой иронии.
– За помощь?!