Гуманоид с авеню U. Леонид Амстиславский

      Более того, сам всегда относился к подобным публикациям с изрядной долей скептицизма, мол, нечего писать, вот и публикуют всякую чушь…

      Но человека, который мне все это рассказал, я знаю достаточно давно. Это – серьезный человек, не склонный ни к розыгрышу, ни к мистицизму, доцент Московского института тонких химических технологий, кандидат наук. Сейчас ему где-то около 70 лет, у него абсолютно трезвый ум и прекрасная память.

      Но все равно я не рискнул бы рассказать о том, что он мне поведал, а редакция, несмотря на все мои уговоры, не пошла бы на публикацию, если бы не магнитофонная запись. Эту запись в качестве иллюстрации своего рассказа Аркадий (так зовут этого человека) дал прослушать мне.

      Теперь, после этого «оправдательного» вступления, перехожу к сути того, чем хочу поделиться с читателями.

      Я столкнулся с Аркадием в аптеке. Мы знакомы уже сто лет, еще с тех пор, когда, только приехав в США, вместе ходили на курсы английского в Туро-колледж. Он уже тогда прекрасно понимал, что в его возрасте, да еще со слабым языком, рассчитывать на работу по специальности наивно.

      Какая-то его родственница работала координатором в агентстве, которое распределяет хоуматендентов, и с ее легкой руки Аркадий закончил какие-то курсы и все эти годы работал под крылышком опекавшей его родственницы. Кейсы ему подбирали достаточно легкие, и основная его работа у пациента сводилась к общению, игре в шахматы, прогулкам по бордвоку и обсуждению телевизионных новостей. Этакий компаньон для «пикейного жилета», живущего на SSI.

      Так вот, встретились мы с этим Аркадием, и он буквально затащил меня к себе домой показать фотографии внучки и ее работы. (Внучка – художник, и ее работы довольно успешно продаются). За чашечкой свежезаваренного Аркадием кофе разговор зашел о ценах на бензин, продовольствие, об экологии и т. п.

      – Интересно, – спросил я, – неужели действительно создание альтернативного горючего такая уж неразрешимая проблема? Ты же химик, занимался всякими присадками, что ты думаешь по этому поводу?

      – Видишь ли, объяснять тебе, гуманитарию, все тонкости и сложности этой проблемы – бессмысленно. Все равно не поймешь. К тому же, я смотрю ТЕПЕРЬ на эту (и многие другие научно-технические проблемы) совсем под другим углом. Не сумеем сами, не допрем своим умом – помогут!

      – ???

      – Если ты пообещаешь не вызывать «скорую помощь», то бишь амбуланс, и не подумаешь, что я старый мишугерен, я расскажу тебе, почему я уверен, что «нам помогут».

      Далее я пересказываю все, что услышал от Аркадия, своими словами без дополнений и с самыми минимальными, не имеющими отношения к делу сокращениями.

      Ты, надеюсь, знаешь, что я все это время работал хоуматтендентом. Последним моим пациентом был человек младше меня на несколько лет. Но защитился на несколько лет раньше меня. Кандидат исторических наук, преподавал в Московском историко-архивном институте. Английский почти на нуле, и когда приехал сюда, устроился полулегально, на кеш, работать в кар-сервисе. Через пару лет у него обнаружили что-то вроде саркомы, не помню точно, но, короче, получил он SSI. Меня направили к нему, и я проработал там, пока он не отмучился. Надо сказать, что до последнего дня он держался великолепно. Не позволял ничего делать за себя, сам себя обслуживал. Прекрасный собеседник, что ты хочешь – человек закончил истфак МГУ, невероятно много читал, прекрасно во всем разбирался. О таком пациенте можно только мечтать.