Чудовища из Норвуда. Кира Измайлова
и холода мы вам не дадим!
– Спасибо, – улыбнулась я в ответ, но продолжить не успела: хозяин ворвался в гостиную весь в снегу. – Создатель, вы что, в сугробе вывалялись?
– Ты же хотела, чтобы я вымылся, так вот, я сделал по-твоему! – ухмыльнулся он во всю пасть и с наслаждением встряхнулся, как большая собака: брызги полетели во все стороны, оставляя потеки на стенах, на полу… и на мне.
– Вы могли хотя бы выбрать не тот сугроб, в котором чистили ковры? – осведомилась я, отряхивая платье. – Фу, сударь! Теперь от вас несет не просто псиной, а мокрой псиной, а я, уж простите, есть в таком соседстве не приучена. С вашего позволения, я обойдусь без ужина. Приятного аппетита вам…
С этими словами я поспешила подняться по лестнице и захлопнула дверь своей комнаты. Ясное дело, выбить ее ничего не стоило, но я надеялась, что до такого хозяин не опустится. А что до ужина… Сундуки мои стояли в углу, и там нашлось бы чем перекусить. Вдобавок, думаю, на кухне тоже останется что-нибудь, и я вполне могу спуститься туда, когда все утихнет.
Снизу раздавался грохот, звон битой посуды, звериный рык, ну и увещевания слуг, конечно, да только Грегори никого не слушал… «Прибирались-прибирались, а что толку? Он же разгромит все!» – подумала я и прилегла на взбитую перину. Здесь еще толком не убирались, только пыль да паутину смахнули, ну и постель обновили, но и то стало куда лучше!
Шум утих не скоро, свеча почти догорела. Мимо моей двери тяжело прошагал хозяин, фыркнул в досаде и удалился. Потом ко мне поскреблась Моди, и я впустила ее.
– Ух, как господин лютовал, – шепотом сказала она, снимая крышки с горшочков и тарелок. – Вы ешьте, госпожа, я подогрела…
– Отчего он так озлился? – спросила я.
– Да кто же его разберет? – Моди тяжело вздохнула. – Характер у него, скажу я вам, ужасный! Правда, он сам потом себя корит за то, что не сдержался, но что проку? Уж какую красоту мы сегодня внизу навели, а назавтра, сами увидите, опять прибирать придется… Обиделся, должно быть.
– Пожалуй, мне стоило придержать язык, – согласилась я. – А то, не ровен час, он мне голову откусит!
– Не откусит, нельзя, – грустно сказала девушка и принялась собирать посуду. – Но ударить может, было такое однажды. И выгнать может, это разрешено.
– Моди, постой, – попросила я, – я ничего не понимаю. Вернее, догадываюсь, что ваш хозяин… заколдован, верно? Никогда не верила в сказки, ан поди ж ты…
– Заколдован, госпожа, и мы с ним вместе, – ответила Моди. – Только я объяснять не горазда, я Хаммонда позову. Он лучше знает, правда-правда!
– Позови, будь добра, – кивнула я. – И благодарю за ужин.
В ожидании дворецкого я призадумалась.
Хозяин замка походит на дикого зверя, он зол и свиреп, но прежде он был человеком. По всему выходит, что заклятие (пусть я не верила в колдовство, но невидимые слуги и прочие чудеса меня отчасти переубедили) не позволяет Грегори убить своего гостя или гостью. Покалечить кого-нибудь, однако, ему ничто не помешает: даже если он легонько оттолкнет меня, а я упаду и ударюсь головой