Королевский инженер. Алексей Бессонов
один поворот – и вот ноги сами собой вынесли задумчивого Хаддена на площадь перед Почтовой башней. В прежние времена здесь всегда было людно: сновали почтовые кареты и разносчики писем со своими трехколесными тележками на мягком ходу, там и сям торчали лотки торговцев сладостями или жареными пирожками с мясной начинкой, здесь же стояли будки перекупщиков, которые заключали небольшие сделки по шерсти или, если повезет, по хлопку, а поскольку по соседству, на улице Пресветлого Хиама, располагалась податная контора, площадь то и дело пересекали бледные и возбужденные купцы, держащие в руках кожаные сумки для бумаг.
Сейчас площадь оказалась почти пустой. Разноцветные деревянные будки, украшенные именами торговцев, исчезли, пропали и почти все лотки, за исключением трех. У башни стояла одна-единственная карета, возле которой скучал почтарь в истрепанном королевском мундире. Все так же неторопливо Арвел пошел в сторону улицы Вилле, которая вела наверх к старинной крепости, и неожиданно остановился, встретившись глазами с высоким седым стариком в длинном зеленом платье учителя.
Несколько мгновений старик пристально разглядывал его прищуренными серыми глазами, а потом глубокие морщины на его лице разгладились.
– Ты ли это, Хадден? Решил вернуться в родной город?
– Не так чтобы вернуться, наставник Торн, – глубоко поклонился Арвел. – Я здесь проездом.
– Вижу, ты все же стал инженером… твои усилия не пропали даром, так ведь?
– Ваши, наставник, – снова поклонился Арвел.
Учитель улыбнулся. Торн преподавал математику в Общинном Торговом лицее, куда Арвел поступил после школы. Когда-то, видя страсть мальчишки к механике, он «гонял» его строже других – заранее предполагая, что после лицея тому прямая дорога в столичный Королевский Университет.
– Мы слышали здесь про тебя… – негромко вздохнул Торн. – Разное… быть может, ты найдешь время поговорить со стариком?
– Я на все готов для вас, – вдруг вспыхнул в ответ Арвел.
– Хорошо. Тогда идем.
Зачем-то оглянувшись, Торн взял Арвела под руку и повел в узенький полутемный переулок, где, как помнил из своего детства господин королевский инженер, находились мастерские и склады скобарей и медников, а также – дешевые подвальные заведения, в которых всегда можно было взять чарку тростниковой и маленькую соленую рыбку на бумажной тарелочке.
Именно в такую дыру, слабо освещаемую через узенькие окна, выходившие прямо на мостовую, и привел старый учитель своего бывшего ученика. Зал с десятком изрезанных ножами столиков был совершенно пуст, а в буфете сонно протирала глиняные чарки хозяйка – дородная дама в синем переднике поверх теплого шерстяного платья.
– Ах, господин Торн, – поплыла она улыбкой, едва завидев долговязую фигуру старика, – как же рада я вас видеть снова! Говорили, что вам выпало хворать?
– Все позади, – отмахнулся тот. – Пришла весна, а с ней, как говорят поэты, шагает под руку надежда. Подай-ка нам свинины на спицах да тростниковой из