Тени в раю. Сергей Зверев
милиционер, – могу я узнать ваше имя?
Я не торопился с ответом, и потому меня представил хозяин.
– Род занятий? – уточнил милицейский опер.
– Пенсионер Вооруженных сил.
– Что-то молоды вы для пенсионера, – хмыкнул Прелясковский.
– Зато у вас – седая борода и испещренное мудрыми морщинами лицо, – парировал я, чувствуя, как этот самодовольный кретин начинает действовать мне на нервы.
Кораблев, беспрестанно теребя галстук, молвил:
– Виталий, я вас очень прошу не ерничать и отвечать на вопросы. Дело очень серьезное, чтобы относиться к нему с юмором.
– А что, собственно, случилось, – не выдержал я, – кто-то умер или вас ограбили?..
Прелясковский не дал мне договорить, прервав на полуслове:
– Похитили Инну Анатольевну.
– Этого не может быть! – Я почти кричал, теребя капитана за шиворот легкой тенниски.
Спокойно отстранившись и поправив растрепанную одежду, Прелясковский протянул мне аккуратный лист принтерной распечатки.
Послание гласило:
«Многоуважаемый господин Кораблев!
Если Вы хотите увидеть своего ребенка целым и невредимым, то ни в коем случае не обращайтесь в милицию, а терпеливо ждите наших указаний. Все, что от Вас требуется, – это пожертвовать сто тысяч американских долларов на нужды обиженных Вами людей. Согласитесь, что это не столь астрономическая цифра, исходя из Ваших возможностей. Желаем здравствовать и процветать Вашему бизнесу!»
Я несколько раз пробежал торопливым взглядом печатные строчки, пытаясь хоть в чем-то найти необходимую зацепку, но все было тщетно.
Между тем капитан успокаивал сходящего с ума Кораблева – подчеркнуто сочувствующим тоном он вещал:
– Эксперты что-нибудь придумают.
Обуреваемый неудержимой злобой и рвущимся наружу раздражением, я резко перебил говорящего:
– Капитан, у тебя есть верблюд?
– Нет, – он глупо заморгал, уставившись на меня, – а что?
В другой ситуации я бы рассмеялся, но сейчас было не до смеха, поэтому я просто закончил:
– Так вот, купи себе верблюда и ему мозги компостируй. А селедка?
– А при чем тут селедка?
А я продолжал:
– Или купи себе селедку и крути ей, как говорят в Одессе-маме, голову. Все эти штучки, насчет экспертов, прибереги для своего начальства.
Прелясковский с трудом проглотил обиду, но в очередной раз сдержался, и, чтобы не ответить какой-нибудь дерзостью, он спросил:
– Тогда, может быть, вы, уважаемый сыщик, скажете, как поступить?
– Не знаю, – честно ответил я. И тут мой мозг поразила неожиданная догадка – я громко вскрикнул, испугав несчастного отца: – Совсем мозги растерял… Это же так просто…
Кораблев, заметив мой порыв немедленно смыться, требовательно вцепился в мою сорочку, почти что запричитав:
– Вы знаете, где она? Скажите – я вас отблагодарю! Умоляю!
Сперва