Мое непослушное сердце. Сьюзен Элизабет Филлипс
Молли! Знаешь, все так кричали, что у меня ушки болят!
Поскольку Эндрю унаследовал от Дэна Кэйлбоу не только внешнюю привлекательность, но и громоподобный голос, Молли искренне усомнилась в последнем утверждении, но все же погладила племянника по голове.
– Бедняжка!
Мальчик поднял на нее глаза.
– И Кевин та-а-ак разозлился на папу, дядю Рона и тренера, что выругался на букву «х».
– Неужели? Как нехорошо!
– Даже два раза!
– О Господи! – Молли едва сдержала улыбку. Понятно, что, проводя столько времени в офисе команды Национальной футбольной лиги, дети слышали и не такие непристойности, но нравы, царившие в семье Кэйлбоу, были достаточно суровы, и каждое неприличное слово влекло за собой тяжкие последствия, хотя и не такие, как десятитысячный штраф Кевина.
Молли не могла понять, как такое могло с ней случиться. Самым ненавистным в ее увлечении Кевином был тот неоспоримый факт, что она умудрилась втрескаться именно в него, самого поверхностного, самого ограниченного во всем мире типа. Футбол – вот все, что интересовало его в жизни. Матчи и бесконечная процессия топ-моделей с одинаково пустыми лицами. Где он их только находит? В интернет-сайте «Мисс Ничтожество.сom.»?
– Привет, тетя Молли.
В отличие от остальных отпрысков Фэб и Дэна восьмилетняя Ханна не подбежала, а спокойно подошла к тетке. Хотя Молли любила всех четырех одинаково, все же относилась к этой беззащитной и слишком уязвимой девчушке, не обладавшей ни ловкостью, ни безграничной самоуверенностью сестер и брата, немного иначе. Ханна с самого рождения была чересчур чувствительной, безнадежно романтичной мечтательницей, одаренной богатым воображением, обожавшей читать и рисовать. Словом, копия своей тетушки.
– Мне нравятся твои волосы.
– Спасибо.
Проницательные серые глаза мгновенно подметили то, что ускользнуло от внимания старших сестер: грязь на брюках Молли.
– Что стряслось?
– Упала на автостоянке. Ничего страшного.
Ханна задумчиво прикусила нижнюю губу.
– Тебе уже рассказали, как поссорились папа и Кевин?
Девочка явно расстроилась, и Молли знала почему. Кевин иногда бывал в доме Кэйлбоу, и Ханна, совсем как ее глупая тетушка, втайне вздыхала по нему. Только в отличие от чувств Молли любовь девочки была чиста и невинна.
– Люди должны отвечать за свои поступки, солнышко, и Кевин не исключение.
– И что с ним теперь будет? – прошептала Ханна.
Молли, в полной уверенности, что Кевин очень скоро утешится с очередной моделью, едва говорящей по-английски, но зато превосходно владеющей всеми эротическими приемами, рассеянно ответила:
– Думаю, он остынет и все обойдется.
– Боюсь, как бы он не натворил глупостей.
Молли отвела со лба Ханны прядь светло-каштановых волос.
– Снова спрыгнет на лыжах с вертолета, как перед игрой с «Бронкос»?
– Он, наверное, просто не подумал.
Еще