Искусство ката. Рагрин Николай
после сна всегда еда стояла» – пришли на ум слова популярной в среде лесных братьев песни…
«Оказывается, я не знал, какое это удовольствие вот так просто лежать на траве, глядя, как солнце склоняется к закату», – думал мастер Кап.
– Глупые люди, суетятся, чего-то хотят, к чему-то стремятся, не понимая, что ничего больше не надо для счастья, как просто лежать и ждать заката, зная, что за ним придёт рассвет, – сказал он, обращаясь к Дувниргу, облекая в слова своё неожиданное открытие.
– Кое-что ещё надо, чтобы обладать этим счастьем, – услышал он спокойный, немного грустный голос.
– Что ещё надо? – недоуменно спросил он. – Мне этого хватит вполне, ничего больше не хочу.
– Надо, – прозвучали слова, резкие, как удар хлыста, – для этого надо, как минимум, быть живым.
Последующий за этим удар посоха любого другого человека сразу лишил бы жизни.
Лежащий рядом с мастером Капом посох каким-то образом сам оказался в его руках и встал на пути разящего оружия. Сухое дерево не даёт искр при ударе, но звук был звенящий, как от удара метала по металлу. Не простое дерево лежало у них в руках. Обыкновенное дерево, пусть даже самых прочных пород, не выдержало бы таких ударов. Здесь ещё имелись секреты специальной обработки, известные только большим мастерам, передаваемые из рук в руки с наукой мастерства владения посохом. Но такой посох являлся большой редкостью, впрочем, как и настоящий мастер. И то, что сейчас в бою встретились два мастера, было из ряда вон выходящим случаем.
Отразив первый удар, мастер Кап второй удар уже отражал на ногах, вскочив с непостижимой быстротой. Но всё же он с трудом успевал за действиями своего агрессивного противника. Дувнирг был одержим одним желанием: сразить его, чего бы ему это ни стоило. В его действиях не было злобы, не было других чувств, кроме одного – безмерного желания убить, с холодной решимостью в стальных глазах.
Мастер Кап попал в прицел этих безжалостных глаз, и выйти из него пока не мог. Уже четыре часа он отчаянно защищался от непрерывных атак, и ему совершенно некогда было разбираться в мотивах поведения своего недавнего учителя.
Наступила ночь, а бой продолжал пылать, всё увеличивая накал. Но, видимо, не зря Дувнирг дал мастеру Капу имя Мастер. Работая так же невероятно быстро, как и его противник, далеко за гранью человеческих возможностей, он успел осознать одну простую мысль, сверлящую воспалённый от неожиданной агрессии мозг: «Меня загнали в глухую защиту, а защита без контратаки – прямой путь к поражению».
Вслед за осознанием этой мысли откуда-то из потаённых мест его подсознания родилась волна, растущая подобно цунами, незнакомых ему до этого эмоций и страстей. Эта живительная волна омыла оголённые нервы, разрушила все преграды и сняла все запреты с его многострадального тела. С ней вместе в его обновлённой душе родился беззвучный крик безмерной радости. Никогда ещё он не работал так, как заработал с приходом этой волны, и ничего ему стало не нужно, кроме одного – упоения боем. С немым криком