Запрет на себя. Эльчин Сафарли
все запертые двери.
Я прошу, чтобы движение продолжалось, потому что дело не в личной победе,
не во власти и не в тщеславии.
Дело в людях.
– Мне хочется вернуться в детство, хотя боли там намного больше, чем во взрослой жизни. Да, тогда я был беззащитным, забитым, такой изнеженный худышка-изгой, не раз изнасилованный дворовыми ребятами. Представляешь, в детстве я думал, что это нормально, когда тебя подлавливают в темном углу, суют в рот соленый на вкус член, заставляют обсасывать его, как леденец, пока не выпрыснет мутно-белая жидкость. Если откажешься или наябедничаешь взрослым, тебя где-нибудь обязательно поймают, искалечат. Рано или поздно. Если повезет, только до полусмерти…
Однажды возвращался со старшей сестрой Назирой из школы. Душистый весенний день, моросил теплый дождь, наполняющий почти волшебным ощущением, как будто ты не принадлежишь этому миру, живешь своим временем, идущим вразрез со временем вокруг тебя. За нами увязалась пушистая дворняжка, белая, с черным пятном на правом ухе, даже сейчас помню. Мы спешили к большой чинаре, под необъятной кроной которой можно было укрыться от дождя, а заодно покормить псину остатками завтрака, залежавшегося в наших ранцах…
Они появились неожиданно. Из какого-то закоулка. Трое старшеклассников. Видимо, шли за нами от школы. Кто-то мне свистнул. Я обернулся. Узнал самого крупного из троих. Сын местного начальника полиции, занимается борьбой. Угрюмое смуглое лицо, широкие сросшиеся брови. В школе его сторонились… Он подмигнул, кивнул головой, мол, подойди-ка. «Пошли с нами». – «Не могу. Я должен проводить сестру. Она одна боится идти». – «Пусть сама идет, а ты давай к нам. Разговор есть».
Я понял, что это за разговор и о чем. Я не хотел идти с ними. Я хотел, чтобы сегодняшний день стал особенным. Мы бы пришли домой, похлебали маминого супа, а потом побежали бы на речку. Весной она, разбухшая от талых вод, невероятно красива. «Не пойду с вами!» Они громко захохотали. Один из них, низкорослый, с тонкими губами, схватил меня за затылок, прошипел на ухо: «Тогда твою сестру завтра мы проводим, уродец». Страшно. Жалко. Всему конец. Этому дню. Мечтам этого дня…
Сказал Назире, чтобы она отправлялась домой. «Забыл тетради в школе. Хорошо, ребята напомнили… Ты беги, пока не стемнело, вот, возьми мой завтрак, дай собаке… Скажи маме, скоро буду». Спустя десять минут я делал им минет на заброшенной стройке. Сначала эти твари пытались отыметь меня в зад. Самое болезненное. Умоляя, выторговал минет. Одновременно троим. Повезло. Они кончили, застегнули брюки, ушли, ублаженно посмеиваясь. А я еще долго плакал под дождем… Пес, видимо, не пошел за сестрой. Он появился неожиданно, лег рядом, долго не сводил с меня печальных глаз…
Поверь, каким бы ужасным ни было мое детство, я бы хотел снова оказаться там. Для чего? Попытаться изменить что-нибудь. Уберечь маму от перенесенного позора… Детство – это начало большой книги жизни. Именно там закладывается дальнейшее развитие сюжета. Конечно, его нельзя переписать, но можно же смягчить, дополнить,